Василий Жуковский - Певец во стане русских воинов

В пожаре пышного заката —

Сии столь яркие черты —

Легко их ловит мысль крылата,

И есть слова для их блестящей красоты.

Но то, что слито с сей блестящей красотою —

Сие столь смутное, волнующее нас,

Сей внемлемый одной душою

Обворожающего глас,

Сие к далекому стремленье,

Сей миновавшего привет

(Как прилетевшее незапно дуновенье)

От луга родины, где был когда-то цвет,

Святая молодость , где жило упованье),

Сие шепнувшее душе воспоминанье

О милом радостном и скорбном старины,

Сия сходящая святыня с вышины,

Сие присутствие создателя в созданье —

Какой для них язык?.. Горе́ душа летит,

Все необъятное в единый вздох теснится,

И лишь молчание приятно говорит.

Август 1819

«Взошла заря. Дыханием приятным…»

Взошла заря. Дыханием приятным

Сманила сон с моих она очей;

Из хижины за гостем благодатным

Я восходил на верх горы моей;

Жемчуг росы по травкам ароматным

Уже блистал младым огнем лучей,

И день взлетел, как гений светлокрылый!

И жизнью все живому сердцу было.

Я восходил; вдруг тихо закурился

Туманный дым в долине над рекой;

Густел, редел, тянулся и клубился

И вдруг взлетел крылатый надо мной,

И яркий день с ним в бледный сумрак слился,

Задернулась окрестность пеленой

И влажною пустыней окруженный

Я в облаках изчез уединенный…

27 ноября 1819

Три путника

В свой край возвратяся из дальней земли,

Три путника в гости к старушке зашли.

«Прими, приюти нас на темную ночь;

Но где же красавица? Где твоя дочь?» —

«Принять, приютить вас готова, друзья;

Скончалась красавица дочка моя».

В светлице свеча пред иконой горит:

В светлице красавица в гробе лежит.

И первый, поднявши покров гробовой,

На мертвую смотрит с унылой душой:

«Ах, если б на свете еще ты жила,

Ты мною б отныне любимой была».

Другой покрывало опять наложил,

И горько заплакал, и взор опустил:

«Ах, милая, милая, ты ль умерла?

Ты мною так долго любима была».

Но третий опять покрывало поднял,

И мертвую в бледны уста целовал:

«Тебя я любил; мне тебя не забыть;

Тебя я и в вечности буду любить».

Начало 1820

Песня

Отымает наши радости

Без замены хладный свет;

Вдохновенье нашей младости

Гаснет с чувством жертвой лет;

Не одно ланит пылание

Тратим с юностью живой —

Видим сердца увядание

Прежде юности самой.

Наше счастие разбитое

Видим мы игрушкой волн;

И в далекий мрак сердитое

Море мчит наш бедный челн;

Стрелки нет путеводительной

Иль вотще ее магнит

В бурю к пристани спасительной

Челн беспарусный манит?

Хлад, как будто ускоренная

Смерть заходит в душу к нам;

К наслажденью охлажденная,

Охладев к самим бедам,

Без стремленья, без желанья,

В нас душа заглушена

И навек очарования

Слез отрадных лишена.

На минуту ли улыбкою

Мертвый лик наш оживет,

Или прежнее ошибкою

В сердце сонное зайдет —

То обман; то плющ, играющий

По развалинам седым;

Сверху лист благоухающий —

Прах и тление под ним.