Николай Векшин - Стишки и в шутку и всерьез

Потухли люстры. Просветлели чакры.
У мантры стал усталый в общем вид.
В кастрюле доварились быстро манты.
У кармы львы сожрали реквизит.

Раззудись рука!
Отвали тоска!
Каблучком влеплю
Посередь стиха!

Утро е ния света не видно в мерцании туч.
Город сжался в объятиях лопнувших струн.
Бушевал между нами любви поцелуй.
Громыхнула гроза: «Ты, поэт, и велик и могуч!»

Здесь гром и звезды, и зарницы,
А также розы, сердце, птицы…
Летит-летит степная кобилица…
Поэт! Покой нам только снится.

Разве легко отогреться от холода жаркого лета?
Только коньяк тут спасенье. Жаль, комары донимают.
А вот зимой комаров, слава богу, здесь в общем-то нету,
Разве что зубы стучат. А рак и лимон на снегу засыхают.

Кругом все – суки: особисты,
Генсеки, просто коммунисты…
А виноваты – сионисты.
Убей еврея – будет в доме чисто.
Жванецкий, Толкунова, Игорь Губерман,
Высоцкий, Левитан… Да всё едино нам!
Стреляй подряд всех инопланетян!

Шаг у философии тяжелый.
Заплетаются слова меж ног.
Мир – вериги. В шок меня вгоняя,
Проскакал, пыхтя, единорог.

В голове моей почесушки в затылке открылись.
Запятые пропали в надрывной тоске.
Ух, как-то долго мы с моим левым глазом не мылись!
А про шею уж лучше вспоминать не буду совсем и вообще!

Сыплет, сыплет дождь унылый
На моря и на поля.
Весь Парнас лежит в руинах.
Ох, копали его зря!

Завыла душенька в объятиях.
Раскован мой любви порыв.
Смешались в кучу кони, братии…
Власы разброшены, как взрыв!

Рисую кистью хвост павлина.
С ума сойти! Я весь крылатый.
Трясусь от страсти лебединой,
Как Прометей с сакурной ватой.
Шумит камыш. Деревья гнутся.
И мачта гнется и скрипит.
Цунами дыбится. Но чувство
В душе моей огнем горит!

С трудом представляю я женщину – Льва,
Которая вдруг притворилась не спящей,
Потом поломал Лев весь ритм неизящно,
И вот – у Нее отпадает листва…
Когда же поляна во сне «задышала»,
То призрака тень из цветочка восстала.

Хорош мой стих! Жаль, это не награда
За мглистый, но цветущий день.
Читаю вслух – пугаю тех, кто рядом:
У всех у них улыбки набекрень.

Девочка стонет в уютном вагоне.
Поезд на углях катается, сволочь!
Мальчик потеет на жарком перроне.
Тамбур о тамбур трепетно трется…
Машинист с кочегаром в блаженной истоме…
Тихо. Полночь.

Рифмы складывать в стихи
Можно и в Италии.
Но при этом непременно
Обувай сандалии!

От шартреза хмельна я, но больше люблю я эклеры,
Ведь от вишенки с розой не будет нисколько утехи.
Где ж мой рыцарь из гриля с беспечным отростком? Сонеты
Не помогут никак, если дама ворует конфеты.

Луна закатилась за форточку. Месяц уехал.
На мель посадил капитан (как в маразме) фрегат.
В ручье рыбу ловит медведь с распушившимся мехом.
И зуммер зашкрябал по жилам, блин, воющим смехом.
Так разве в подобных кульбитах поэт виноват!?

Тут «майя» и «навь», и иные загадки,
Антей и Мальвина в неясном порядке,
Монада хранится в сердечном обряде,
«N-ных» где-то прячется скорбно в засаде…
А что – русских слов не хватает заметно,
Когда мы поем дифирамбы поэтам?

Бессонной выдалася ночка:
Среди лобзаний и любви
Стишок родился заморочный
И обреченный. Се ля ви!

Нет, никогда тебя я не оставлю
Среди врагов, роящихся вокруг.
Хоть к алтарю вести тебя не стану,
Но слёзы лихо оботру, почти как друг.

Соберутся поэты в тусовочку,
От восторженных чувств трепеща,
И, наклюкавшись тихо, по рюмочке,
Будут виршами всех донимать.

Веткой прорезался стук,
Крик на деревьях заснул,
Слепо снегирь засвистел.
Стих закричал «караул!»

Выпил бутылку водки —
Стал весь собою великий.
Выпил затем вторую —
Р э мбо мне стал родным.
Третью бутылку выпил —
Шлюшка ко мне явилась.
Ох уж мне эти глюки!
Ну, зачем же я столько пил?!