Александр Блок - Лирика. Поэмы

Давай-ка, наколем лучины,

Раздуем себе самовар!

Авось хоть за чайным похмельем

Ворчливые речи мои

Затеплят случайным весельем

Сонливые очи твои.

За верность старинному чину!

За то, чтобы жить не спеша!

Авось и распарит кручину

Хлебнувшая чаю душа!

10 декабря 1915

Ты твердишь, что я холоден, замкнут и сух,

Да, таким я и буду с тобой:

Не для ласковых слов я выковывал дух,

Не для дружб я боролся с судьбой.

Ты и сам был когда-то мрачней и смелей,

По звездам прочитать ты умел,

Что грядущие ночи – темней и темней,

Что ночам неизвестен предел.

Вот – свершилось. Весь мир одичал, и окрест

Ни один не мерцает маяк.

И тому, кто не понял вещания звезд, —

Нестерпим окружающий мрак.

И у тех, кто не знал, что прошедшее есть,

Что грядущего ночь не пуста,—

Затуманила сердце усталость и месть,

Отвращенье скривило уста…

Было время надежды и веры большой —

Был я прост и доверчив, как ты.

Шел я к людям с открытой и детской душой,

Не пугаясь людской клеветы…

А теперь – тех надежд не отыщешь следа,

Всё к далеким звездам унеслось.

И к кому шел с открытой душою тогда,

От того отвернуться пришлось.

И сама та душа, что, пылая, ждала,

Треволненьям отдаться спеша, —

И враждой, и любовью она изошла,

И сгорела она, та душа.

И остались – улыбкой сведенная бровь,

Сжатый рот и печальная власть

Бунтовать ненасытную женскую кровь,

Зажигая звериную страсть…

Не стучись же напрасно у плотных дверей,

Тщетным стоном себя не томи:

Ты не встретишь участья у бедных зверей,

Называвшихся прежде людьми.

Ты – железною маской лицо закрывай,

Поклоняясь священным гробам,

Охраняя железом до времени рай,

Недоступный безумным рабам.

9 июня 1916

Свирель запела на мосту,

И яблони в цвету.

И ангел поднял в высоту

Звезду зеленую одну,

И стало дивно на мосту

Смотреть в такую глубину,

В такую высоту.

Свирель поет: взошла звезда,

Пастух, гони стада…

И под мостом поет вода:

Смотри, какие быстрины,

Оставь заботы навсегда,

Такой прозрачной глубины

Не видел никогда…

Такой глубокой тишины

Не слышал никогда…

Смотри, какие быстрины,

Когда ты видел эти сны?..

22 мая 1908

Душа! Когда устанешь верить?

Весна, весна! Она томна,

Как тайна приоткрытой двери

В кумирню золотого сна…

Едва, подругу покидая,

Ушел я в тишину и тень,

И вот опять – зовет другая,

Другая вызывает день…

Но мглой весеннею повито

Всё, что кипело здесь в груди…

Не пой, не требуй, Маргарита,

В мое ты сердце не гляди…

26 марта 1908

И я любил. И я изведал

Безумный хмель любовных мук,

И пораженья, и победы,

И имя: враг; и слово: друг.

Их было много… Что я знаю?

Воспоминанья, тени сна…

Я только странно повторяю

Их золотые имена.

Их было много. Но одною

Чертой соединил их я,

Одной безумной красотою,

Чье имя: страсть и жизнь моя.

И страсти таинство свершая,

И поднимаясь над землей,

Я видел, как идет другая

На ложе страсти роковой…

И те же ласки, те же речи,

Постылый трепет жадных уст,

И примелькавшиеся плечи…

Нет! Мир бесстрастен, чист и пуст!

И, наполняя грудь весельем,

С вершины самых снежных скал

Я шлю лавину тем ущельям,

Где я любил и целовал!

30 марта 1908

Вл. Пясту

Май жестокий с белыми ночами!

Вечный стук в ворота: выходи!

Голубая дымка за плечами,

Неизвестность, гибель впереди!

Женщины с безумными очами,

С вечно смятой розой на груди! —

Пробудись! Пронзи меня мечами,

От страстей моих освободи!

Хорошо в лугу широком кругом

В хороводе пламенном пройти,

Пить вино, смеяться с милым другом

И венки узорные плести,

Раздарить цветы чужим подругам,

Страстью, грустью, счастьем изойти,—

Но достойней за тяжелым плугом

В свежих росах поутру идти!

28 мая 1908

В.

Всё помнит о весле вздыхающем

Мое блаженное плечо…

Под этим взором убегающим

Не мог я вспомнить ни о чем…

Твои движения несмелые,

Неверный поворот руля…

И уходящий в ночи белые

Неверный призрак корабля…

И в ясном море утопающий

Печальный стан рыбачьих шхун…