Елена Яворская - Обыкновенная любовь

Диана называет её тётушкой. Эвелина – тётенькой. Серёжа – тёть Клавой. А Ваня – тёткой.

Вообще-то она приходится им двоюродной бабушкой, но все они с детства переняли у родителей – тётя да тётя.

В девяносто втором отравился денатуратом Витя, отец Серёжи и Вани. Тётка и через год, и через два не могла говорить о непутёвом племяше без слёз. Винила во всём себя: надо было ему в тот злополучный день дать денег на бутылку, так ведь нет, начала стыдить, дура старая, – у тебя, дескать, сыновья растут, какой им пример? Какой там пример! Отчим вот тоже пьёт, да ещё и Ирку за собой потянул. Слава Богу, ребята уже взрослые, у обоих головы на плечах, не пьют, Серёженька и не курит даже, не то что Ванька – смолит одну за одной. Хотела сказать, да что толку, кто ж послушает?

Ни Витька, ни Надька не слушали…

В девяносто восьмом Надька, мать Дианы и Эвелины, в одоча-сье собрала чемоданы и пустилась в погоню за уходящей молодостью. Тётка пыталась увещевать: дочки ведь молодюсенькие, как им без мамы-то?

– Эвелине двадцатый год, не сегодня-завтра замуж выскочит, а ты все о ней, как о ребенке, – Надька сморщила носик, что означало предпоследнюю степень возмущения. – А Диана в этом году школу заканчивает. Вот увидишь, им без меня только лучше будет – квартира свободна, никто не ворчит.

– То-то и оно, что без присмотра, а в головах ветер ещё.

– Да откуда тебе знать! – тоненько вскрикнула Надька, стекла в оконной раме задребезжали. Последняя степень. – У тебя ж детей никогда не было! И мужа не было! Ты не знаешь, что это такое, когда тебе двадцать два, муж уходит от тебя к тридцатилетней, а у тебя на руках двое детей, одной четырех еще нет, а второй полтора! А потом ты по суду алименты взыскиваешь, и на тебя все смотрят как на жертву… нет, не все! Бывает, что и злорадствуют!

Как не знать, хотела возразить тётка, вместе девчонок поднимали. Но смолчала.

Надька обосновалась с новым мужем в Москве. Надо понимать, не бедствует, Дианке к свадьбе новую квартиру купила – правда, здесь, в Москву девчонок не зовёт даже погостить. Эвелини-ному мужу денег на машину подкинула, на иномарку какую-то, тётка мельком видела из окна, когда он Эвелину подвозил. Наверное, хорошо, что не послушалась тогда Надька. Наверное…

Вот и у Серёжи жизнь сладилась – женился, дочка год назад родилась. Хотелось бы, конечно, повидать праправнучку, но что-то они не торопятся. Куда им торопиться, молодым-то?

Хорошо, что хоть сами-то не забывают. Серёжа почти каждый день бывает, Диана – через день, Эвелина звонит то и дело, обо всем рассказывает, бывает, что и советуется. Тётка советует неохотно. Что она может посоветовать, если как ни поверни – молодым виднее. Но каждому звонку радуется, а к приходу Эвели-ниному пирожки печёт, с яблоками. Вот Диана больше любит с рисом, а Серёжа – с мясом. А Ваня, Ваня-то с чем? Подзабыла, давно не виделись. С ним такое случается, с Ваней, пропадать на несколько месяцев. Правда, потом объявляется, с тортиком, с бутылкой красного вина – знает, что тетка любит, и засиживается с ней на целый вечер, не столько говорит, сколько слушает. А ей в радость рассказать, вспомнить. Хоть радостные воспоминания, хоть горькие – но будто бы молодеешь. Ваня хорошо слушает, с пониманием.