Константин Аксаков - Стихотворения

Милые глаза твои закрыты,
Что меня так часто восхищали;
Движутся твои младые губы,
Но не к речи, но не к поцелую…
Разрешен волшебный круг объятий,
Что меня так часто обвивали,
И рука, прелестная подруга
Нежных ласк и шуток, неподвижна.
Будь мое влечение ошибкой,
Будь любовь моя к тебе обманом,
Я б узнал, что это предо мною
Сам амур сидел, и без повязки.

Долго я сердечно любовался
Красотой ее, моей любовью:
Спящая, понравилась она мне
Так, что я будить ее не вздумал.

Тихо я кладу два померанца
И две розы вместе ей на столик;
Сам домой тихонько пробираюсь.

Как она, мой друг, глаза откроет,
Вдруг увидит пестрый мой подарок,
Удивится, как сквозь запертую
Дверь подарок друга очутился…

Если ночью я ее увижу,
О, как будет рада и за жертву
Чувства нежного воздаст мне вдвое.

С мирами солнце съединяет
Свое хваленье заодно,
И, с громом шествуя, свершает
Свой путь предписанный оно.
Источник сил – к нему воззренье!
Чья мысль постичь его могла?
Торжественны, как в день творенья,
Непостижимые дела!

И быстро, и быстрей, мелькая,
Кружится пышен мир земной;
Сменяется сиянье рая
Глубокой ночи темнотой.
К утесам море в разъяреньи
Несет набег своей волны —
И море и утес в движенье
Летящих сфер увлечены.

И бури спорят и бушуют
То над землей, то над водой, —
И цепь, бушуя, образуют
Глубоких действий меж собой.
Пред громом блещет разрушенье
Молниеносного огня,
Но чтут послы твои теченье
Тобою созданного дня!

Источник сил – одно воззренье!
Чья мысль постичь тебя могла?
Торжественны, как в день творенья,
Все дивные твои дела.

О, счастлив тот, кто верует мечтам,
Что здесь спастись от заблужденья можно !
Не знаем мы того, что нужно нам,
Что знаем мы – на деле невозможно.
Но пусть теперь отрадного часа
Такие мысли не смущают…
Смотри: зарей зажглися небеса,
И хижины в огне ее пылают;
Она бежит от прожитого дня,
За жизнью новой вдаль она стремится…
О, для чего нет крыльев у меня —
За ней, и всё за ней носиться?..
В вечерний свет погружена,
Земля лежала б подо мною:
Холмы озарены, в долинах тишина,
Ручей бежит сребристой полосою.
Божественный полет неудержим,
Громады гор ему уступят в споре!..
Уж в берегах вдали синеет море
Пред взором радостным моим…
Но к западу склоняется царица, —
И новой страстью дух наполнен мой;
Я мчусь вперед огнем ее упиться,
За мною ночь, и день передо мной;
Над мною небеса, и волны под ногами!
Прекрасный сон!.. А блеск зари потух.
Увы, не суждено, чтобы крылатый дух
Был одарен телесными крылами!
Но всякому зато врожденно
Стремиться пламенно вперед,
Когда далеко вдохновенный
Нам жаворонок песнь поет.
И, распростершись над соснами,
Орел на воздухе висит,
И над полями, над морями
В родимый край журавль летит…

Ручьи и потоки катятся свободно..
Упорные льды растопила весна,
И зеленью новой земля убрана;
Старухи-зимы все усилья бесплодны,
И в дикие горы уходит она.
Оттуда спор вновь начинает, и вдруг
Бессильную льдину с утеса уронит,
Засыплет на миг зеленеющий луг;
Но солнце повсюду всё белое гонит;
Повсюду стремленье, всё просится жить,
Всё красками хочет оно оживить;
И если цветов на лугах не встречает,
Нарядных людей за цветы принимает.
Оглянись – и с высоты
Посмотри на город ты,
Как из темных там ворот,
Шумя и пестрея, выходит народ;
Всех дума весельем одним занята:
Празднуют воскресенье Христа!
Сами воскресли они в день веселый
Из душных жилищ, яз домов, переходов,
От уз ремесла и работы тяжелой,
От гнета их низменных кровель и оводов,
Из улиц, давящих своей теснотою,
Из ночи таинственной храмов своих, —
Вес они вышли на свет в этот миг.
Смотри же, смотри, как толпа за толпою
Бежит средь садов и зеленых полей,
Как река всей шириною
Столько веселых колеблет ладей.
Последний, тяжко нагруженный,
Вот челн вверяется волнам.
С горы, я вижу, отдаленной
Цветные платья блещут нам.
Но гул растет сильнее вдвое,
Народа небо здесь прямое,
Здесь всякий радостно шумит,
Здесь человек я, здесь могу им быть.