Владимир Раевский - Полное собрание стихотворений

В конце 1810-х — начале 1820-х годов ситуация явно меняется. Образ положительного героя приобретает более конкретную лирическую выразительность, он явно и непосредственно преломляет в себе личность самого поэта. В то же время образ героя все чаще разрабатывается на материале национальной истории (например, «Думы» Рылеева) или современной русской жизни.

Именно последним путем пошел Раевский. От обличения абстрактного зла, деспотизма и несправедливости вообще он переходит к сокрушительной критике конкретных явлений русской действительности. Показательно для его эволюции различие между одой «Глас правды» и сатирическими произведениями конца 10-х — начала 20-х годов.

Ода Раевского, исполненная тираноборческого пафоса, близка (местами почти текстуально) рылеевской сатире «К временщику». Интересно, что произведение Рылеева Раевский впоследствии переписал из журнала «Невский зритель», намереваясь использовать его на уроках поэзии в юнкерской школе. Подобно Рылееву, автор «Гласа правды» говорит о тиране:

А в черновых набросках «Гласа правды» обличение деспотизма, обращение к царям и вельможам звучит совсем как в сатире «К временщику»:

При всем том нельзя не заметить, что стихи Раевского лишены конкретно-исторического колорита, а фигура тирана выглядит крайне условной и почти ходульной.

Иные приемы критики действительности в таких произведениях, как «Элегия I», сатира «Там далее: провинциал Минос…», стихотворение «Смеюсь и плачу» и других.

«Элегия I» представляет собой своеобразный род философско-политической медитации, наиболее характерной для творчества Раевского. Поэт оплакивает безвременную смерть юного друга. К той же теме, между прочим, проявил особый интерес Жуковский. Однако элегическое стихотворение поэта-декабриста во всех отношениях противостоит меланхолическим размышлениям автора «Теона и Эсхина».

Конкретность социальных обличений, критический пафос в элегии Раевского невольно напоминают гневные монологи Чацкого в комедии Грибоедова. Герой элегии — жертва режима, окружающей среды. Возрастные характеристики в ней символичны. Юное — это новое, которое загублено старым, консервативным. Юноша противопоставлен миру, где молодым силам нет места. Он не желает быть на пиру «корысти» и «тиранства», он загублен «правительства рукою». Понятно, что ни о каком взаимном влиянии двух поэтов (Грибоедова и Раевского) говорить не приходится. Речь идет о совпадении в их произведениях и сатирических объектов, и методов критики социального зла.

Оплакивая смерть безвременно погибшего юноши, Раевский напоминает о повсеместных жертвах самодержавия:

Куда бы поэт ни направил свой взор — везде «картина преступлений». Отсюда вывод — необходимость продолжения борьбы, отказ от домашнего затворничества, требование выхода на общественную арену.

Примером острой социальной сатиры Раевского является также отрывок «Там далее: провинциал Минос…», написанный в форме дружеского послания. Поэт обращает внимание друга на «злобу и разврат», «безумцев круг» и сонмище царедворцев «с предлинными ушами». Современное общество Раевский клеймит и в отрывке «Сатира на нравы», и в стихотворении «Смеюсь и плачу». В первом затрагивается характерная для декабристов тема борьбы за национальную самобытность:

Эти стихи звучат как цитата из комедии Грибоедова. В сатире «Смеюсь и плачу» Раевский, словно предваряя пламенные инвективы Чацкого, обращается ко всей официальной России, высмеивая «визирей», «пашу» «с подлою душой», «вертопраха», который

Он клеймит «безумцев», мракобесов, под стать Скалозубу, которые «гнетут ум» и «знать право воспрещают», весь тот порядок, при котором всегда гибли и продолжают гибнуть лучшие представители человечества.