Олег Северюхин - Я вас поглажу мягкой лапой

Каждого лидера делает свита,
Место прикормлено – семга с икрой,
Новый придет – оттолкнут от корыта,
Скажут, все было старинной игрой.

Нации лидер лежит в Мавзолее,
Рядышком тоже, отец наш – грузин,
Солнце встает, на Востоке алеет,
Надо за водкой идти в магазин.

Мимолетные чувства не вечны,
Как костер, прогорел и погас,
И я снова гуляка беспечный
В темноте вижу блеск ваших глаз.

Так и знайте, что вас я не вижу,
Не любуюсь фигурой, лицом,
Невниманьем своим вас обижу
И считайте меня подлецом.

Не хочу я любви мимолетной,
Не хочу вас потом потерять,
Я обязан судьбе перелетной
От любимой всегда улетать.

Что-то молодость наша отстала,
Видно сделала где-то привал,
Или ждет от ушедших сигнала,
Что свободен для них перевал.

И мы были не хуже, не лучше
Тех задорных веселых людей,
Что сейчас у костра вещи сушат,
Не по броду – не значит быстрей.

Очень скоро они нас догонят,
Будут теми – кому уже «за»,
Будут звезды у них на погонах
И о должности новой приказ.

Вот такая военная служба,
Звезды гаснут, другие – зажгут,
Видно ночью в подзорные трубы,
Где отжившие звезды живут.

Отгремели медью трубы,
В лужах высохла вода,
Но остался голос грубый
И седая борода.

Отрастил, чтоб подбородок
Был один, а не второй,
Ветеран, не первогодок,
По годам не молодой.

Вечерами волны мыслей
Бьют о жизненный причал
О каком-то тайном смысле,
Что заложен был с начал

Моей жизни бесшабашной
Под крылом моих родных,
Что придется в рукопашной
Получить удар под дых.

Скажем прямо, ударяли
И с плеча и наотмашь,
То ли крепость проверяли.
То ли встряска для ума.

Потрясли меня немало,
Тридцать лет как по звонку,
Наедался до отвала
И живот лип к позвонку.

То в пустыне, то в снегах,
То в горах, то на равнине,
То в тайге, то на лугах,
То в садах, а то в малине

Служба шла за часом час
С девяти и допоздна
Семьи ждали дома нас
И сидели у окна.

Быть военным интересно,
Когда в мире нет войны,
Вся судьба твоя известна,
Содержанье от казны.

Только войны начинают
В кабинетах наверху,
С калачом напьются чаю,
Кулаком грозят врагу,

Что, мол, морду-то начистим,
Наш солдат из всех удал,
Невысокий, но плечистый,
Раньше страху не видал.

Он без техники заумной
Брал и Шипку, Измаил,
То, что было неприступно,
Он телами завалил.

Кто повыше – держиморды,
Чтобы мог кричать – вперед!
И бегут с винтовкой орды
На палящий пулемет.

Вот недавно с немцем дрались,
Полстраны отдали им,
Но потом мы раскачались
И пришли весной в Берлин.

Сколько баб мы овдовили,
Не считал нигде никто,
И тогда неплохо жили
Дядьки в драповых пальто.

Ну, а в мирный промежуток
Били армию всегда
Обладатели тужурок
В специальных поездах.

Кого к стенке или в лагерь
Для страны пилить дрова,
Ты прощай, родная матерь,
Покатилась голова.

Или просто так для хохмы
Всех уволили в запас,
И нельзя носить им формы,
Чтобы их не видел глаз.

Раньше было им все проще,
Ничего никто не знал,
О расстрелах при пороше
Кто бы людям рассказал.

А сейчас нам все известно,
Ну, не все, но знает мир
О России неизвестной,
Что сейчас не знаем мы.

Что нельзя России верить
В договорах и в делах,
Что живут в России звери
С бородою на скулах.

Что с фашистами Россия
Подписала договор,
Чтоб прошел с мечом Мессия
По Европе каждый двор.

Чтобы эра коммунизма
Миром правила как Рейх,
Чтобы в каждом организме
Жил советский человек.

Лишь один владеет миром,
Тут нацист не оплошал
Дал команду командирам
На Москву направить вал

Серой массы из «фельдграу»
На машинах и пешком
За подарками для фрау
И за «млеко» с «яицом».

Долго бились два гиганта,
Но Европа помогла
Приподнять с земли Атланта,
Чтоб ушла нацизма мгла.