Олег Северюхин - Я вас поглажу мягкой лапой

Обо всем уже сказали,
Что на двух витках назад,
Повторится то едва ли,
Но о том уже кричат.

Я настрою в своем доме краны,
Словно клапаны в трубах оркестра,
По утрам будут слушать все гаммы
И учиться играть что-то вместе.

В праздник мы заиграем «Калинку»,
Перед свадьбою марш Мендельсона,
Мы запишем всем домом пластинку,
Мужики подпоют баритоном.

Будет дом наш с утра музыкальным,
Партитуры дадим по квартирам,
Колыбельные песни по спальням
И шансон для гуляний всем миром.

Я письма пишу никому в никуда
В старинной тетради чернильным пером,
Их с почты увозит с собой иногда
Седой почтальон, проскакавший верхом.

Ответы приходят не часто ко мне
Из средних веков и из будущих лет,
Я с ними встречаюсь в полуночном сне:
С графиней на бале, с крестьянкой в селе.

Я что-то застрял в этом проклятом веке,
Назад не вернусь и не двинусь вперед,
Как много собралось в одном человеке:
И пламя бушует, и зеркалом лед.

Ночь. Иду. Вызов срочный:
В доме пять на седьмом этаже
Засорилась труба как нарочно,
Дама плачет и вся в неглиже,

На площадке стоит в пеньюаре,
Сигарета в руках «Пелл и Мэлл»,
Как с картины сошла Ренуара
И в руке котик белый, как мел.

Прохожу в сапогах по квартире,
Кран внизу я уже перекрыл,
Не скажу, что там было в сортире,
Кто-то сверху трубу ей забил.

Два часа я с засором возился,
Дал перчатки хозяйке, давай,
Пусть мяукает бедная киса,
Неприятно, но грязь убирай.

Все мы сделали где-то под утро,
Воду жителям я подключил,
И хозяйка расправила кудри
И на стол уже мечет харчи.

Выпил я из стаканчика виски,
Рассказал о себе все, как есть,
И царапала дверь ее киска,
Очень нравится женщинам лесть.

Я могу сказать – я романтик,
Путешественник, бизнесмен,
На рубашке моей галстук-бантик
И вообще я крутой супермэн.

А стихи сочиняю от скуки,
Мол, душа моя спать не даёт,
И беру я перо в свои руки
И пишу ночи все напролет.

В воскресенье хожу я к обедне,
Знаю лики всех главных святых,
И я в храме влюбился намедни
В ангелочка земной красоты.

С нею вместе мы в парке гуляли,
Я свои прочитал ей стихи,
Она может играть на рояле
И я ко двору в женихи.

Ее папа – директор завода,
Он известный у нас олигарх,
А я мастер давать людям воду
И плясать не могу на балах.

Я признался во всем своей даме,
Что я слесарь-сантехник простой,
Она молча пошла к своей маме,
Я пока похожу холостой.

Ночь. Луна. Тишина. Сеновал.
Свежий клевер и памяти шквал.
Пламя страсти горело во тьме,
Ты была, или снилась ты мне?

Только ветер подует с лугов,
Милый запах приносит любовь,
Ты была, словно в небе звезда,
Не встречал я такие глаза.

В полнотравье я чуточку пьян,
На коне я ношусь по полям,
Для тебя не меняю пути,
И тебе от меня не уйти.

Заходишь в любую пивную,
Не глядя на столик плюешь,
Я знаю Россию святую,
Начавши немалый дебош.

И в драку полезут все люди,
Без злобы, вражды, а за так,
Уставшим – три кружки на блюде,
И всем перекур – просто так.

Потом все столы мы сдвигаем
И в складчину водки попьем,
Вот лето приходит за маем,
Так весело, братцы, живем.

Я бывал в параллельном мире
И гулял по Цветочной улице,
Пиво пил в настоящем трактире
Чай стоял на огромном блюдце.

В обиходе язык старинный,
Словно все начитались Толстого,
И поэты встречались в гостиных
До обеда, в начале второго.

И у дам не болтаются груди,
И пупки у них скрыты блузкой,
Не натурщицы разных студий,
Представители нации русской.

И театр, как очаг культуры,
Не плескают водой со сцены,
Не снимают штаны в натуре,
Воспитанию знают цену.

Кто из нас тогда настоящий,
То ли мы в современном мире,
То ли он, за стеклом стоящий,
Опираясь рукой на рапиру.