Владимир Фомичев - Для ума и души (сборник)

Завидую, кто был в степи заснеженной,
В кибитке, с разудалым ямщиком,
Суровый видом, но с душой изнеженной,
Со звонкой шпорой, слитой с каблуком.

Мечтал постичь просторы мироздания,
Ведь на земле так скучно одному,
Желал найти особое призвание,
И не нашёл, не знаю почему.

Хотел в пустыню, под лучи палящие,
На льдину, в Ледовитый океан,
Но не хотел быть птицей говорящею
И жизнь менять на водочный стакан!

Живут же люди на Земле,
Ну, и пускай себе живут:
Где в холоде, а где в тепле,
Родятся, поживут, помрут.

Как много развелось людей
И каждый мнит: я – человек!
Не важно, добрый, лиходей,
Жид Вечный или древний грек.

Какая разница: когда
Жизнь прекратится на Земле…
Жизнь, вообще, везде, всегда —
Где в холоде, а где в тепле!

Иметь наклонности дурные —
Не всякий хочет добровольно,
Но ситуации смурные,
Бьют так безжалостно и больно,
Вибрируют, трясут, как флаттер —
И изменяется характер.

Уж нет любви к родным и ближним,
Лишь лицемерие осталось,
И зависть к высшим, даже к низшим —
Наклонностью дурной предстала:
Ни сострадание, ни слёзы —
Одни шипы, одни занозы!

Ищет бездомный пристанище,
Где могут его приютить,
Вот домовой на пожарище,
Не знает, где дряхлому жить.

А тут ещё вьюга гуляет,
Мороз во все щели залез,
Как много жильцов поселяет
Радушный, заснеженный лес.

Крепкими нитями сшитое —
Надежнее будет служить…
Время, давно позабытое —
Попросит опять приютить!

Любой скандал перерастает в драку,
Когда нет сил его остановить,
Не всякая овца даёт каракуль,
Как из песка нельзя верёвки вить.

Но есть во всём немало исключений:
Живёт старик, хотя пришла пора,
Случается, попьёт он чай вечерний,
Потом гуляет прямо до утра.

Приятно строить стих замысловатый,
Да термин философский подпустить…
Быть может правда – мозг наш сероватый?
Я свой не видел, не могу судить!

Похож ли снег на серебро?
Конечно нет – металл не тает.
У птицы, если взять перо —
Пускай без перьев полетает.

Вот змей без ног – а догони,
Сороконожку обгоняет.
Козлу не говори: дыхни —
Он за версту и так воняет.

Сам соловей лишь летом пел,
Зима ворону не пугает,
Противный кот мышонка съел,
Сидит и сыто так икает!

Бывает, разозлишься на людей,
На всех, без всяких исключений…
– Зачем на всех? О ближних порадей:
За дом, за аромат печений.

Кто пить подаст, когда настигнет хворь,
Ужель тогда захочешь злиться?
Ну что притих? Ответствовать изволь! —
На всех ли гнев распространится?

– Желание придёт людей любить,
Лишь в тихой монастырской келье,
Где всё мирское можно позабыть…
Уж зло прошло – пришло веселье!

Стучат по дереву костяшки
Согнутых пальцев в кулаке,
В приметы верить – грех не тяжкий,
От веры суть невдалеке.

Людей терзает любопытство,
Какой дальнейший жизни путь?
Из страшных зол: болезнь, убийство,
Иль возликует счастьем грудь.

С наивной верой, с кошельками —
Идут к гадалкам, колдунам:
То, что желаете вы сами,
То и наврут за деньги вам!

На закалённость нет надежды,
Есть утеплённые одежды:
Мех от зверьков и пух гагачий —
И будь в тепле, ни как иначе.

С едой скоромной кто не дружен —
Всегда голодным пребывает:
То ждёт обед, скорей бы ужин,
Мясного и во сне желает.

Без развлечений жизнь плохая —
Застолья нет и нет веселья,
От страшной скуки нет спасенья…
Зима и волк, и ночь глухая!

Забейтесь в щели крикуны!
Державна всласть, всё под контролем,
Сожгли за лето пол страны,
С Хоттабычем мы всё отстроим.

Коль не скумекаем чего,
Так мудрый Запад нам подскажет,
Ума не много своего,
А те направят и укажут.

Так что не надо здесь кричать,
Простой народ наш терпеливый,
Ещё он долго будет спать,
А мы здесь властвовать счастливо!