Дмитрий Медведев - Черчилль - быть лидером

Подстраиваясь под его тон, Черчилль ответил:

– Сэр, я просто ума не приложу зачем.

Король засмеялся и сказал:

– Я хочу просить вас сформировать правительство.

– Конечно, я это сделаю, Ваше Величество, – ответил Черчилль, новый премьер-министр [1062] .

На обратном пути из Букингемского дворца в Адмиралтейство премьер ехал с верным телохранителем, инспектором Томпсоном. Всю дорогу, которая заняла не больше пяти минут, они проделали молча. Только на выходе из машины Черчилль повернулся к телохранителю и сказал:

– Ты знаешь, почему я направился в Букингемский дворец, Томпсон?

– Да, сэр, – ответил инспектор и после слов поздравления добавил: – Единственное, хотелось бы, чтобы эта должность вам досталась в более спокойные времена. Сейчас на вас лежит огромнейшее бремя.

Слезы потекли по щекам Черчилля.

– Одному Богу известно, насколько оно велико, – сказал он. – Я надеюсь, что еще не поздно. Нам осталось только продемонстрировать все, на что мы способны!

После чего он повернулся, пробурчал что-то себе под нос, сжал челюсть и, придав лицу выразительный бойцовский вид, направился в Адмиралтейство, чтобы сформировать первое в своей жизни правительство [1063] .

В своих мемуарах Черчилль напишет об этом судьбоносном в его жизни дне следующее:

«Таким образом, вечером 10 мая, в начале этой колоссальной битвы, я был облечен величайшей властью в государстве, которым я с тех пор и управлял во все большей мере в течение пяти лет и трех месяцев, пока шла мировая война. В эти последние, насыщенные событиями дни политического кризиса мой пульс бился все так же ровно. Я воспринимал все события такими, какими они были. Но я не могу скрыть, что, когда я около трех часов утра улегся в постель, я испытал чувство большого облегчения. Наконец-то я получил право отдавать указания по всем вопросам. Я чувствовал себя избранником судьбы, и мне казалось, что вся моя прошлая жизнь была лишь подготовкой к этому часу и к этому испытанию. Одиннадцать лет политической жизни, когда я был не у дел, избавили меня от обычного партийного антагонизма. Мои предостережения на протяжении последних шести лет были столь многочисленны, столь подробны и так ужасно подтвердились, что теперь никто не мог возразить мне. Меня нельзя было упрекнуть ни в развязывании войны, ни в нежелании подготовить все необходимое на случай войны. Я считал, что знаю очень много обо всем, и был уверен, что не провалюсь. Поэтому, с нетерпением ожидая утра, я тем не менее спал спокойным, глубоким сном и не нуждался в ободряющих сновидениях. Действительность лучше сновидений» [1064] .

Итак, Черчилль стал премьер-министром, занял пост, который, по его же собственным словам, он «любил больше всего» [1065] . Чего можно было ожидать от него на новой должности? Лидер, который всю свою жизнь только и делал, что расширял сферу своих полномочий, погружался в решение бесчисленных проблем, никогда не ограничиваясь должностными обязанностями, теперь занял самый высокий пост. Стоит ли удивляться, что он довел свои обязанности и зону ответственности до запредельных масштабов. И так ответственный за все решения правительства, он замкнул непосредственно на себе всю военную тематику, назначив себя главой Министерства обороны.

Со времен Кэмпбелла-Баннермана Черчилль стал самым старым политиком, возглавившим правительство в первый раз. Однако в отличие от своего предшественника и несмотря на возраст (шестьдесят пять лет), по активности и энергии он мог дать фору более молодым коллегам. Держа под контролем все ключевые моменты, он постоянно теребил подчиненных: что, как, почему, когда, в каком состоянии? – заваливал он их бесконечными записками.

«Появилась атмосфера срочности, – вспоминают очевидцы. – Никаких задержек, постоянные совещания штабистов, телефонистки соревновались в скорости, устанавливая соединения. Исчез привычный распорядок дня, спутаны часы труда и отдыха, оставлены выходные» [1066] .

Ян Джейкоб описывал впоследствии, как уже 13 мая – спустя три дня после прихода Черчилля – он понял: Британия может выиграть войну. На эту мысль его навел постоянный заместитель одного из министров, который без пиджака бежал (!) по коридорам Уайтхолла с бумагами в руках. «С этого момента я был уверен – Черчилль растормошит машину госаппарата», – признался Джейкоб. Показательно, что этот эпизод очень нравился Маргарет Тэтчер, другой обитательнице десятого дома на Даунинг-стрит, которая исповедовала схожие принципы управления [1067] .