Майкл Барбер - Приказано добиться результата. Как была обеспечена реализация реформ в сфере государственных услуг Великобритании

Примерно в эту же пору Дэвид Питт-Уотсон задал мне очередной из своих каверзных вопросов: «Как так получается, что мы не в состоянии научить каждого (или почти каждого) ребенка правильно писать и читать?» И я серьезно стал размышлять над этим вопросом. К тому времени уже было известно, что уровень грамотности в начальной школе являлся ключевым показателем потенциальной успеваемости по всем предметам для 16-летних учеников. Но грамотность семилетних была тесным образом связана с их будущим заработком в возрасте 37 лет. И если речь шла о том, чтобы обеспечить наибольшее равенство возможностей, то центральное место в этом, несомненно, занимала именно грамотность. Как отметил Питт-Уотсон, основатели Лейбористской партии в начале ХХ века ожидали, что обеспечение всеобщего народного образования гарантирует трудящимся равенство и более широкие возможности. Но почти век спустя не разочаруют ли их достигнутые реальные результаты – система образования, которая всего лишь воспроизвела социальное неравенство одного поколения в другом? В ней, как следовало из опубликованного в 1996 г. отчета Национального исследовательского фонда народного образования (National Foundation for Educational Research), стандарты грамотности были теми же, что и в 1948 г. [Brooks, Pugh, Schagen, 1996]. Это шокировало. Продекларированный Блэром знаменитый лозунг «Образование, образование и еще раз образование» означал значительно большее.

Я затронул эту тему в беседе с Бланкеттом у него в офисе в присутствии Конора Райана и Софи Линден. Бланкетт с готовностью ответил. Будучи выходцем из рабочего Шеффилда, он отлично понимал сложность стоящей перед ним задачи, ибо повсюду видел, что существующая система образования буквально предает интересы детей из-за заниженного уровня требований и отказа внедрять в преподавание новаторские практики. Он попросил меня возглавить рабочую группу по проблемам грамотности, которой предстояло отчитаться перед ним в преддверии долгожданных выборов в мае 1997 г. и дать рекомендации о том, как обеспечить каждому ребенку возможность научиться грамотно писать и читать. И мы, члены этой группы, очень скоро поняли, что для достижения поставленной цели потребуются широкомасштабная программа переподготовки учителей и директоров общеобразовательных школ, а также радикальные изменения в культуре. Нам следовало наметить конкретную цель. Учитывая, что в 1996 г. только 57 % школ достигли необходимого уровня качества преподавания, мы задались вопросом: каким должен быть показатель при достижении всеобщих высоких стандартов? Наш коллектив работал на оппозицию, поэтому мы не располагали полными данными, тем не менее мы решились поставить амбициозную цель: 80 % к 2002 г.

Однако ядром стратегии должна была стать образцовая практика обучения грамоте. Не было никакого смысла в широкомасштабной переподготовке учителей, если она лишена конкретного содержания. И здесь нам снова на помощь пришла Джиллиан Шефард, также обеспокоенная стандартами грамотности и учредившая в том же году Национальный проект по грамотности (National Literacy Project). Возглавлять проект должен был Джон Стэннард, один из инспекторов Ее Величества. Программу планировали осуществлять всего в 300 из 19 тыс. общих начальных школ, так что речь не шла о реформировании всей системы народного образования. Однако Джон, один из невоспетых героев в области просвещения, методично совместно с коллегами создавал структуру образования, которая четверть за четвертью определяла, чему, когда и как (что всего важнее) следует учить детей в возрасте 5—11 лет. Так и появился Час грамотности (Literacy Hour), в основе которого лежал метод фонетического обучения. Наша первая встреча с Джоном в конце 1996 г. стала поворотной точкой во всей стратегии применительно к грамотности: Джон во всех деталях знал содержательную сторону дела, а у нас была амбициозная стратегия. И, перефразируя Франклина Рузвельта, можно сказать: все, что нам оставалось сделать, – это «сшить вместе эти части». Бланкетт оказал нам существенную поддержку в начале работы над программой в феврале 1997 г., при том, что за его спиной (метафорически, разумеется) стоял Тони Блэр. Между тем срок пребывания Шефард на посту министра образования истекал через пару месяцев, приближались выборы, поэтому мне хотелось заранее проинформировать о нашей работе Министерство образования. С разрешения Бланкетта я ознакомил с нашими предложениями постоянного заместителя министра Майкла Бичарда. Я также разъяснил их суть склонному к полемике главному инспектору школ Крису Вудхеду.