Ричард Овери - Сталин и Гитлер

Гитлер до самого своего конца сохранял непоколебимую веру в преданность и способности товарищей по партии, окружавших его. «Мое воображение не может постичь, – по некоторым данным, говорил Гитлер в апреле 1945 года, всего за неделю до самоубийства, – то, что Германия теперь лишилась своей элиты, которая вела ее к вершине героизма…» 77. В действительности же личность Гитлера абсолютно доминировала над его окружением, которое стало во всех отношениях столь же покорным, как и благоразумные и робкие люди из окружения Сталина. «Одно можно сказать с определенностью, – писал Альберт Шпеер вскоре после окончания войны, – все его помощники, долгое время работавшие в тесном контакте с ним, находились в полной зависимости от него и во всем беспрекословно подчинялись ему». В присутствии Гитлера они становились «незначительными и робкими» и «лишались своей воли». Но как только они оказывались на расстоянии от источника их собственной психологической эмаскуляции, то тут же становились более грубыми и эгоцентричными по отношению к своим подчиненным, чем были до этого» 78. Гитлер, безусловно, был хорошо осведомлен о конкуренции между его приближенными и, возможно так же, как и Сталин, играл во всем известную игру «разделяй и властвуй», однако достаточных свидетельств того, что он умышленно создавал напряжение в их отношениях, не существует. Пребывая долгие годы в тени Гитлера, Шпеер видел, как тот одаривал людей вниманием и лишал их своей благосклонности, иногда лишь следуя своему импульсивному желанию, а временами полагаясь на свою интуицию, как избавлялся от тех, кто открыто выражал несогласие, и произвольно награждал заслуживших его доверие. Гитлер обладал необыкновенной способностью мгновенно распознавать, откуда исходит угроза его положению, как это было в случае с Ремом, и эта его способность проявилась позже, когда он отказался расширить и без того широкие полномочия Геринга, претендовавшего на освободившийся в 1938 году пост Военного министра. Однако в целом Гитлер оставался довольно терпимым по отношению к своему ближайшему окружению, какими бы временами недееспособными, распутными, малокомпетентными и, наконец, просто безумными ни были некоторые из его членов.

Сегодня общепризнано, что наличие соперничавших группировок в ближайшем окружении Гитлера ставило непреодолимые ограничения его диктаторской власти. Отсюда, при определении возникшей в результате такого положения вещей системы власти используется понятие «поликратического правления», подразумевающего политическую систему со множеством центров власти, которая является антонимом «автократии». Подобная структура, как утверждают некоторые, ограничивает независимость или свободу маневра диктатора, одновременно бросая вызов когерентности всей системы, лишая ее, таким образом, возможности осуществлять свою политику 79. В этом отношении делегирование полномочий, пусть и неизбежное, было также саморазрушительным, поскольку оно способствовало укреплению отдельных центров власти, чей неослабный политический эготизм, ревностная охрана своих полномочий и институциональная незащищенность подрывали сам смысл делегирования функций. Подобная интерпретация ставит фундаментальные вопросы относительно функционирования диктатуры, которые можно было бы отнести и к Советскому Союзу. И тем не менее ни в том ни в другом случае «поликратию» не так легко рассмотреть. Также нет причин смешивать власть и полномочия. В рамках обеих диктатур не существовало других центров власти, помимо тех, которые были связаны с волей центральной фигуры, чьи полномочия, вмененные, общепризнанные или иные, позволяли ей отменять любое решение, принятое где-либо в рамках системы. Тот факт, что этого обычно не происходило, объясняется сложностью правительственных систем в обеих диктатурах, однако отсутствие регулярного контроля со стороны центра не отменяет самого принципа, позволявшего Гитлеру и Сталину добиваться своего, если они считали, что обстоятельства заслуживали их вмешательства. Ближайшее окружение обоих диктаторов находилось под строгим политическим контролем. Сын Берии наблюдал за придворной жизнью вокруг Сталина более десяти лет: «Сталин добился полного подчинения всех людей вокруг себя… он всех держал в ежовых рукавицах». В своих воспоминаниях Молотов, гордившийся «сильной группой», которую Сталин собрал вокруг себя, признавался, что в его присутствии «мы были как подростки, он вел нас, он был вождем» 80.