Ричард Овери - Сталин и Гитлер

Сталин прежде всего стремился ассоциировать себя с более широкими интересами рядовых членов партии. У Сталина было преимущество своего истинно плебейского происхождения. Он всегда называл партию организацией рабочих и бедных крестьян, несмотря на то что значительная часть его руководства состояла из представителей образованной интеллигенции. Его речь на похоронах Ленина начиналась с утверждения: «Мы коммунисты – люди особой закалки», но при этом он продолжал характеризовать идеальных членов партии как «сыновей рабочего класса, сыновей, нуждающихся и борющихся, сыновей тех, кто испытал невероятную нужду…» 77. В своих лекциях, посвященных памяти Свердлова, он выдвинул тезис о том, что интеллектуалы и другие мелкобуржуазные элементы, внедрившиеся в партию как оппортунисты, склонные к идеологическому разложению, должны быть исключены из партии истинными пролетариями с помощью «беспощадной борьбы», то есть той стратегии, которой он следовал и безжалостно воплощал в жизнь все последующие годы, уничтожая интеллектуальную элиту партии 78. Сталин имел возможность осуществлять «пролетаризацию» партии отчасти вследствие усиления его контроля за персональными назначениями в партийном аппарате. Сторонники Сталина получили основные посты в Центральном комитете и Секретариате, ответственном за назначения и выбор кандидатов на высшие должности. Сталин не пропускал ни одной детали, удерживая баланс сил в комитетах или собраниях, вместе с тем степень его контроля над партийной машиной была сильно преувеличена, поскольку многие чиновники в аппарате были, хотя и формально, назначены не Сталиным, а Центральным комитетом. Залогом его успеха среди новобранцев в партийных рядах было умение показаться единственным лидером, всегда ставящим интересы партии выше личных амбиций. Работая в комитетах, он выработал для себя эффективную тактику, позволявшую ему во всех случаях оставлять последнее слово за собой, создавая при этом впечатление, что он является всего лишь рупором партийной линии. «Присутствуя на заседаниях, Сталин никогда не участвовал в дискуссии, пока она не заканчивалась, – сообщал Борис Бажанов, работавший со Сталиным в Кремле. – Затем, когда все уже высказались, он поднимался со своего места и резюмировал несколькими словами то, что являлось мнением большинства» 79. На более крупных съездах он выставлял себя как голос, выражающий здравый смысл партии, и с неприкрытым удовольствием пародировал, высмеивал и нападал на любой намек на отклонение от партийной линии, которое в действительности, в нужный ему момент, могло стать для него полезным. Сталин добился того, что в сознании большинства членов партии он утвердился как наиболее преданный выразитель партийной линии и надежнейший оплот единства партийных рядов.

Тем не менее еще оставались вопросы революционной стратегии, по которым мнение партийного руководства разделилось. Задолго до смерти Ленина Троцкий командовал войсками Советов в гражданской войне, будучи народным комиссаром по военным делам. Он стал ассоциироваться с политической позицией, ставившей его в стороне от ленинской генеральной линии. Он непреклонно стоял за идеи партийной демократии и считал необходимым проводить открытые дебаты по вопросам стратегии партии; Троцкий выступал против Новой экономической политики, принятой в 1921 году в качестве способа восстановления рыночной экономики в сельском хозяйстве и мелкорозничной торговле, считал необходимым усилить обобществление в системе производства продуктов, выступал за ускорение широкомасштабной индустриализации страны; и наконец, Троцкий верил в интернациональную миссию революционного движения («дать импульс мировой революции») и считал ее важным фактором строительства социализма в Советском Союзе, который в противном случае станет «временным» явлением 80.

Троцкий, являясь в высшей степени честолюбивым приверженцем партии, начиная с 1924 года стал дистанцироваться от ленинизма, пытаясь принизить роль Ленина в событиях 1917 года, и это происходило в то самое время, когда Сталин всеми силами укреплял свой имидж непоколебимого ленинца. Зиновьев и Каменев, поддержавшие Сталина при объявлении завещания Ленина, стали смещаться в сторону оппозиции человеку, который, как они осознавали, мог подорвать их собственные претензии на лидерство. К концу 1924 года Сталин почувствовал, что его позиции достаточно прочны и можно начать открытую и беспощадную атаку. В своей лекции по теме «Троцкизм или ленинизм?» он обвинил Троцкого в том, что тот сгруппировал вокруг себя «непролетарские элементы», нацелившиеся на разрушение пролетарской революции 81. Через месяц Сталин опубликовал в газете «Правда» письмо, написанное Троцким в 1913 году, обнаруженное в старых полицейских архивах. В письме, адресованном одному грузинскому меньшевику, Троцкий презрительно отзывался о Ленине: «вся система взглядов ленинизма сегодня строится на лжи и фальсификации…» 82. Письмо нанесло тяжелый удар по моральному авторитету Троцкого в партии, и в январе ему было предписано оставить пост народного комиссара по военным и морским делам.