Array Коллектив авторов - Теоретическая и практическая конфликтология. Книга 3

Во-вторых, война может произойти из-за того, что обе стороны занимают непримиримые позиции, от которых они не желают отступать, особенно если отступление требует предположения, даже на мгновение, состояния военной уязвимости. И не нужно быть циником, чтобы признать, что два правительства могут иметь неверное представление об обязательствах друг друга.

А в-третьих, даже организованное правительство с ответственными, сравнительно трезвомыслящими лидерами непременно является несовершенной системой относительно принятия решений, особенно в кризисных ситуациях. Так происходит по ряду причин, одна из которых заключается в том, что при любом государственном устройстве, кроме полностью централизованной диктатуры, решение принимается группой людей, и они не имеют идентичных систем ценностей, суждений о намерениях врага и оценок военных потенциалов. Решение, в кризисной ситуации принимаемое быстро, может зависеть от того, кто присутствует, выполнены ли конкретные исследования, а также от инициативы и убедительности, продемонстрированной конкретными лидерами и советниками, которые отвечают на беспрецедентный шаг. Некоторые части решения могут приниматься по принципу делегирования полномочий, и человек, которому делегируется принятие решения, не обязательно воспроизведет решение, которое было бы достигнуто президентом или премьером, или кабинетом министров в ходе совещания с лидерами конгресса или парламента. В процессе принятия решения могут возникнуть и даже обязательно возникнут противоречия, такие как конституционные вопросы, которые не могут быть решены заранее, но которые усложняют подготовку для определенных непредвиденных обстоятельств, поскольку необходимость нарушить закон или прецедент может возникнуть косвенным образом и не может готовится явно. Поэтому не существует такого понятия как «твердый» план, намерение, или политика правительства, чтобы предупредить каждый непредвиденный случай.

Но основная идея в том, что угроза, которая оставляет что-то на волю случая, важна, даже если мы не используем ее сознательно, даже если она только подразумевается. Во- первых, она может быть использована против нас. Во- вторых, мы можем недооценивать некоторые тактики, которые мы действительно используем, если мы не признаем присутствие компонента, связанного с риском тотальной войны, который может быть значительной частью нашего влияния на врага, даже если мы никогда не оценивали это положительно. Если, к примеру, это важная часть роли для сил, участвующих в ограниченной войне в Европе, наш анализ этой роли может быть серьезно ошибочен, если мы не признаем ее. Распространенная мысль о том, что растяжка работает или не работает, что русские либо ожидают, что она работает, либо ожидают, что она не работает, принимает две простые крайности за более сложный ряд вероятностей.

История «разоружения» – сотрудничества потенциальных противников с целью снижения вероятности возникновения военных конфликтов или уменьшения масштаба и жестокости военных действий – знает самые разнообразные схемы, от вполне оригинальных до достаточно сентиментальных. Большинство предложений основывались на том, что уменьшение количества и эффективности оружия, особенно «оружия нападения» и оружия, использование которого намеренно или ненамеренно приводит к большим человеческим потерям и разрушениям, способствует разоружению. Некоторые схемы были комплексными, другие ограничивались определением конкретных областей, в которых общие интересы очевидны, необходимость взаимного доверия минимальна, и мероприятия в которых – при условии их успешности – могли бы стать первым шагом к более масштабному разоружению. После того, как в 1955 году Президент внес первое предложение в рамках программы, известной как «open skies» («открытое небо»), меры по защите от внезапного нападения приобретают все большее значение среди таких – менее комплексных – схем.

Важное значение, которое приобретает вопрос о внезапном нападении, не означает отказ от более важных планов по демонтажу вооружения, а представляет определенный подход, который заключается в том, чтобы определить область, где успех наиболее вероятен, и установить традиции успешного сотрудничества. Поиск способов защиты от внезапного нападения всегда рассматривался нашим правительством и правительствами ряда других стран не как альтернатива разоружению, а как вид разоружения, и как возможный шаг к более масштабным мероприятиям.