Владимир Тарасов - Управленческая элита. Как мы ее отбираем и готовим

Этот случай заставил меня быть скромнее и изменить манеру повествования так, чтобы если в аудитории находился свидетель тех событий или случаев, о которых я рассказываю, мне перед ним не было бы неловко.

Во время преподавания в «Олимпийце» я жил в этом же комплексе и, наблюдая местную жизнь, обратил внимание на безнадзорных детей, слонявшихся вокруг.

Семьи обслуживающего персонала (в основном – женщин) в большинстве своем были неполные; комсомольские лидеры вели образ жизни далекий от монашеского, а то и вовсе заезжала «золотая молодежь», и дети видели жизнь с очень разных сторон.

Я пригласил группу детей на встречу, пришло человек десять в возрасте от 10 до 16 лет.

Они расселись на столах и стульях в углу аудитории, сбившись в кучку, не соглашаясь снять пальто и куртки и разглядывая меня из-за поднятых воротников. На вопросы не отвечали, лишь подталкивали друг друга и ждали чего-нибудь кроме вопросов. Я их понял и просто начал рассказывать о менеджменте, о разделении людей на тех, кто управляет, и тех, кем управляют, и как уже в детстве становится видна разница между людьми. И делал вид, что не замечаю, как кто-то перестал толкаться, кто-то сел поудобнее, а кто-то снял куртку.

В конце первой встречи я спросил только одно:

– Вам было интересно?

– Да.

– Тогда через неделю приходите в это же время!

На следующей неделе они уже вступали в дискуссию.

Затем участвовали в «активном диалоге».

Потом играли в деловую игру «НЕОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ», где должны были выжить, организоваться в государство и продолжить существование человечества.

Потом обучались приемам управленческой борьбы.

Наконец, они оказались готовы к усвоению культурных норм: как здороваться, как соглашаться, благодарить или отказываться, как вести себя за столом и пр.

Надо сказать, что как только дошли до культурных норм, девочки враз вырвались в лидеры по этому «предмету», сразу почувствовалось, что это не просто девочки, а будущие женщины, которые лучше мальчиков понимают всю жизненную практичность этих занятий.

В качестве выпускного экзамена у нас был торжественный обед (на генеральной репетиции «обедали» с пустыми тарелками). Персонал столовой накрыл нам на стол с уважительным энтузиазмом.

Мои подопечные вели себя достойно:

• мальчики, не толкаясь и не пихаясь, чтобы занять лучшие места за столом, сначала помогли рассесться девочкам;

• не тянулись через весь стол за чем-нибудь, а просили передать;

• не зажимали в кулаке весь ломоть хлеба, а держали его на тарелке и отламывали кусочками;

• тарелку с супом наклоняли не к себе, а от себя;

• не оттопыривали локти, когда пользовались ножом и вилкой;

• не стучали приборами по посуде;

• не размахивали ими;

• не держали их вертикально, как свечи;

• закончив есть, правильно их сложили;

• за столом не кричали как на сильном ветру, а вели неторопливую беседу;

• не забыли поблагодарить за обед не только меня, но и персонал столовой;

• обмениваясь со мной и друг с другом на прощанье короткими энергичными рукопожатиями (не как клещи и не как холодная вареная сосиска), смотрели в глаза тому, кому жмут руку, а не на следующего.

Трудно сказать, что из этого к ним «прилипло», а что было вытравлено «мазутной психологией».

Близился мой отъезд в Эстонию, дел становилось все больше и больше, и детскую программу пришлось закончить. Но тоска по ней осталась.

Работа в «Олимпийце» дала сильный толчок к организационному строительству Школы, осуществлявшемуся путем подготовки инструкторов делового администрирования с последующим открытием отделений Школы по стране.

Уверенность в том, что инструктора будут справляться со своими задачами, мне придала проверка, случившаяся поневоле.

Меня попросили провести занятия в Москве с профессорско-преподавательским составом кафедры управления ИПК черной металлургии СССР. С одной стороны, это была большая честь, с другой стороны, у меня не было для этого времени, поскольку был подписан другой договор на это же время.

Поколебавшись, не будет ли это «слишком нагло» с моей стороны, я направил к именитому заказчику двух молодых женщин – инструкторов из «золотого инструкторского фонда», ими же и ограничивающегося на тот момент, – Дилю и Надю. И стал ждать результата.