Алан Фокс - Инструменты развития. Правила счастливой жизни, успеха и крепких отношений

Если вам очень хочется выиграть в лотерею или пойти на концерт, купите билет !

Однажды я навещал своего сына Крейга в Стэнфордском университете, и его друг Бертрам пригласил меня поиграть в дартс в комнате отдыха. Мишенью был обычный небольшой дартсборд. Хотя я выиграл в первой игре, Бертрам победил в двух следующих. Сначала на меня работало «везение новичка», но потом многие дротики стали беспомощно отскакивать от стены.

Любая цель в жизни – мишень. Я хочу эту работу; я хочу приглашение на эту вечеринку; я хочу выиграть в этой игре. Зачастую, когда цель особенно важна, на ваших глазах она будто съеживается в крошечную точку. Так было с легендарным народным героем Швейцарии Вильгельмом Теллем, которого австрийский наместник заставил доказывать свое мастерство, стреляя из лука в яблоко, поставленное на голову маленького сына Вильгельма.

Вы можете применить трудный подход к искусству стрельбы по мишеням, как Вильгельм Телль, или легкий. Трудный подход – тренироваться, тренироваться и еще раз тренироваться, при этом рискуя все больше и больше в постоянно усложняющихся условиях. Несомненно, тренировки и решение нелегких задач – полезные инструменты. Но есть и еще один вид практики в стрельбе по мишеням , который приносит щедрые плоды, – увеличение мишени.

Думая о практике в стрельбе по мишеням , я представляю, как мишень становится больше. Я целюсь не в крошечное яблочко, а в мишень размером с гигантский киноэкран. Такая практика в стрельбе по мишеням позволяет поражать цель даже чаще, чем получилось у Бертрама, выигравшего две наших игры в дартс.

Как же увеличить свою мишень? Просто расширяйте ее формулировку.

Когда я познакомился с Джерри, ему был тридцать один год, он был в разводе и отчаянно стремился познакомиться с женщиной двадцати пяти лет, влюбиться в нее, жениться и завести трех детей: мальчика, девочку и мальчика. Это должна была быть женщина ростом от ста шестидесяти восьми сантиметров, ни разу не состоявшая в браке и успешная в своей карьере, но готовая отказаться от нее и сидеть дома с детьми.

Иными словами, Джерри целился в очень маленькую мишень. Месяцы складывались в годы; за это время Джерри пригласил на свидания более 30 женщин. В основном они были высокими, никогда не были замужем и успешно строили карьеру. Но ни одна из них не захотела выйти за Джерри, родить троих детей и бросить успешную карьеру, чтобы сидеть с ними дома.

Однажды мне позвонил радостный Джерри:

– Я хочу познакомить тебя с Джен. Вы с Давин не хотите с нами поужинать в субботу вечером?

Я заглянул в свой еженедельник.

– С удовольствием!

Ужин прошел интересно, а по дороге домой Давин сказала мне, что выбор Джерри ее удивил:

– Я думала, что он не встречается с женщинами ниже ста шестидесяти восьми сантиметров. А Джен ниже меня. Сантиметров сто пятьдесят семь, не выше.

– Да, ты, наверное, права.

– И она уж точно не откажется от работы – производства телепрограмм с зарплатой в 200 тысяч долларов в год, чтобы сидеть дома с детьми.

– Это верно. Она ведь даже сказала, что хочет только одного ребенка, максимум двух, – добавил я.

– Что же случилось со списком требований Джерри?

– Не знаю. Я у него спрошу.

Я позвонил Джерри на следующий день.

– Нам с Давин очень понравился вчерашний ужин!

– Да, здорово было, правда? Может быть, мы обручимся.

– Прекрасно, Джерри! Но я думал, что ты ищешь женщину повыше, которая будет сидеть дома с тремя вашими будущими детьми…

– И я так думал, но два года назад. Слава богу, время вправило мне мозги!

– Значит, ты согласен жениться на девушке, которая не соответствует твоим требованиям?

– Ничего подобного! Я просто раздвинул свои горизонты.

– А можно подробнее?

– Конечно! Раньше я очень придирчиво относился к кандидаткам на свидания. У меня в голове был целый каталог достоинств, вроде технических требований к новой машине, и если женщина не соответствовала им всем, я даже не брал ее номер. Но из этого ничего не вышло.

– Что, не хватало кандидаток?

– Не в этом дело… Я встретил много замечательных женщин, но начал понимать, что мои требования слишком конкретны. Скажем, сто шестьдесят восемь или сто пятьдесят семь сантиметров – какая, в самом деле, разница?