Яков Магазинер - Избранные труды по общей теории права

Такая постановка вопроса, во-первых, исключает мысль о случайном характере возникновения государства. Помимо принципиальной неправильности такой постановки вопроса, при обсуждении его необходимо иметь в виду, что такой всеобщий институт, как государство, не мог образоваться в различных местах в силу причин, по Еллинеку, принципиально различных и потому в большей или меньшей мере случайных. Как бы ни были велики эти различия в силу индивидуальных особенностей места и времени, обязательно должны были быть некоторые принципиально общие условия, чтобы даже в самой своеобразной среде возник этот однохарактерный по существу своему институт. Этой точке зрения не противоречит справедливое замечание Еллинека, что невозможно подробно определить «процесс образования государств, ибо здесь можно установить только самые общие типы», каких он и приводит несколько: объединение ввиду общей опасности, потребность в новых местах для охоты и пастбищ, грабеж соседних племен и др. Но, во-первых, множественность типов, которая устанавливается Еллинеком, такова, что подрывает принципиально однородную природу государства: типы, приводимые им, не заключают в себе ничего принципиально общего и притом характерного для государства; во-вторых, эти типы скорее призваны объяснить происхождение различных догосударственных общений, но не дать схему перехода общества к государству.

Возражения П. А. Сорокина против этих наших положений трудно признать правильными. [39]Мы полагаем, что если почти всюду находим одно и то же специфическое явление, то необходимо допустить, что и причины его в основном одни и те же, т. е., если мы встречаем данное своеобразное явление повсюду на известной ступени общественного развития, то надо допустить, что и причины его являются постоянными и однотипными. В этом проявляется закономерность общественной жизни, а ее противоположностью было бы пестрое разнообразие причин, не сводимых ни к какому общему типу, но в то же время почему-то приводящих нас к одному же резко типическому последствию. Если мы на достаточном количестве фактов устанавливаем, что данное явление, например возникновение государства, произошло вследствие одних и тех же причин, мы вправе считать, что нашли общий закон возникновения данного явления, т. е. установили известную закономерность в его происхождении. Если же мы такой постоянной закономерности в происхождении данного явления открыть не можем, а, наоборот, думаем, что оно возникло вследствие причин самых противоположных, никаким общим принципом не объемлемых, то нам остается признать, что оно возникло вследствие причин, принципиально различных и потому в большей или меньшей мере случайных, т. е. сознаться в некотором банкротстве обобщающей мысли или в необработанности фактов, которыми мы оперируем и в которых не умеем найти ничего общего, хотя они достаточно часто порождали одно и то же определенное своеобразное явление – государство.

В силу этого не убедительны соображения П. А. Сорокина, которыми он защищает плюрализм Еллинека: «… сам переворот в экономических условиях и происхождение земельной собственности – результат действия многих причин». [40]Каково бы ни было множество причин, создавших основное условие для возникновения государства, для нас важно то, что это основное условие почти всюду было в общих чертах одно и то же, а именно – общественное неравенство, давшее социально сильным элементам политическое преобладание над социально слабыми. Причины же, создавшие это главное, основное условие возникновения государства, могли быть различными, но не принципиально различными, т. е. они могли различаться в частностях, но не в коренных своих элементах. При этом, естественно, поле нашего внимания по необходимости ограничено народами современной государственной культуры; рассказы же о том, что развитие Перу, Камбоджи или Китая отличалось от хода европейской цивилизации, нас не могут остановить в стремлении найти общие черты в ходе развития европейской государственности, не дожидаясь, пока будут обследованы все части земного шара или будет найдено общее, что есть в государственности всех народов мира.

Не надо держаться фантастической теории единства развития человеческого рода: достаточно думать, что, обладая сходной физической организацией и попадая в сходные естественные условия, люди стихийно создавали сходные общественные учреждения, в том числе и государство. Разумеется, какое-нибудь резкое своеобразие в расовых или географических условиях могло и вовсе не привести данный общественный союз к государству, а удержать его на первобытной, догосударственной ступени. Но если разные другие племена все же пришли к государству, то это не могло произойти по причинам, ничего общего между собой не имеющим: причины, приведшие людей к государству, могли быть многообразны, но не принципиально различны, в них обязательно должна быть некоторая принципиальная общность. Это значит, что, каковы бы ни были в отдельных случаях отклонения от общего принципа, этот принцип в основных своих чертах везде проявляется и потому имеет огромное общее социологически конструктивное значение.