Николай Придворов - Институт свободы совести и свободы вероисповедания в праве современной России

Новый закон явился плодом длительных дискуссий и непростого компромисса как в парламенте, так и между Президентом РФ, руководством крупнейших религиозных и правозащитных организаций России. Его принятие складывалось драматически, в игру были вовлечены не только внутрироссийские силы, но и президент США Б. Клинтон и Конгресс США, Папа римский Иоанн Павел II, международные правозащитные организации; немало писем было направлено в адрес Президента России, Государственной Думы и Правительства России и простыми верующими, которые, скорее всего, не читали законопроекта, судили о нем по публикациям в прессе и подписывали протесты против закона, доверяя их авторам. Заявления о чрезмерной суровости проекта чередовались с требованиями об ужесточении его положений. Немало обращений было и в поддержку закона [138]. История создания и принятия закона достаточно сложна, что требует отдельного анализа.

Новый закон вызвал острую дискуссию не только в российском, но и международном обществе. Предыдущий закон, по мнению А. И. Кудрявцева, «был демократичным актом, в немалой степени способствовавшим освобождению России от наследия тоталитарного общества, в котором религиозные организации, формально отделенные от государства, вынуждены были существовать в режиме диктата со стороны идеологизированного государства, без правовой защиты, поскольку ни право граждан на свободу совести, ни положение религиозных объединений не имели цивилизованного правового основания. …Возникла настоятельная необходимость приведения законодательства о свободе совести и о религиозных объединениях в соответствие с новыми реалиями…» [139]. Острые и непримиримые споры и разногласия возникли не только в связи с необходимостью изменения закона, но и по вопросам изменения его концептуальной основы, структурного и смыслового содержания, соответствия вносимых новаций Конституции Российской Федерации и международно-правовым актам по правам человека и религиозным свободам.

Развернувшаяся борьба и полемика вокруг принятия нового Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» некоторым образом сказалась на содержании закона, и главным его недостатком, по нашему мнению, следует признать несоответствие Конституции, наличие конфликтующих норм и нечетких юридических конструкций, невыработанный понятийный аппарат.

Таким образом, правотворческим и правоприменительным органам следует обратить внимание на необходимость доработки как соответствующих норм Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», так и механизма их реализации.

Авторы считают, что перспективы совершенствования ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» в России связаны с внесением изменений и дополнений в данный нормативно-правовой акт либо принятием нового Федерального закона.

Акцентируем внимание на том, что наибольший резонанс как за рубежом, так и среди представителей отечественных конфессий, правозащитных организаций вызвала преамбула Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», устанавливающая, по мнению ее критиков, приоритетное положение одной конфессии православия. По мнению А. И. Кудрявцева, это положение бесспорно, ибо православные духовные ценности явились в многовековой истории России фундаментом, на котором выстраивались государство и общество, развивалась его культура. Кроме этого А. И. Кудрявцев полагает, что в преамбуле подчеркивается уважительное отношение государства к иным религиям, составляющим неотъемлемую часть исторического наследия народов России, тем самым не нарушается конституционный принцип равенства религий перед Законом [140]. Полярного мнения придерживается Институт свободы совести, который высказывает следующую позицию: «Что касаемо оценки «многовековой истории» «традиционных религиозных» организаций, то она является отнюдь не однозначной и не бесспорной, а значит не может служить безупречным основанием государственных предпочтений. Многовековая история изобилует массой отрицательных примеров негативного опыта государственно-церковных отношений, от которого вынуждены были отказаться последующие поколения людей, все более отделяя церковь от государства и переходя к светскому обществу, главным признаком которого является свобода совести, не допускающая различное правовое положение людей по причине их мировоззренческой ориентации» [141]. Таким образом, заключение Института свободы совести однозначно – выделение «особых», «традиционных» религий является неконституционным.