Владимир Кашепов - Конституционные принципы судебной власти Российской Федерации

В связи с этим следует признать, что содержащееся в ч. 3 ст. 7 УПК РФ «Законность при производстве по уголовному делу» указание на нарушение процессуального закона судом совершенно недостаточно для формулирования принципа законности в уголовном судопроизводстве. Следует согласиться с мнением И.Ф. Демидова о том, что в названной статье УПК РФ фактически отсутствует адекватная интерпретация п. 2 ст. 15 Конституции РФ об обязанности органов государственной власти, должностных лиц соблюдать Конституцию РФ и законы [209].

Невозможно при этом ограничиваться констатацией того, что нарушение норм УПК РФ влечет признание недопустимости полученных таким образом доказательств. Положение ч. 2 ст. 50 Конституции о недопустимости доказательств, полученных с нарушением процессуального закона, требует, по нашему мнению, при своей реализации в процессуальном законе указания на ответственность должностных лиц правоохранительных органов и судей за допущенное нарушение в соответствии с действующим законодательством.

Обоснованной критике подвергалась интерпретация в УПК РФ конституционного принципа участия в осуществлении правосудия присяжных заседателей (В.П. Божьев, И.Ф. Демидов), регулирования прав иных субъектов уголовного процесса. В отличие от Конституции РФ, устанавливающей, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123), в названии ст. 15 УПК РФ говорится об осуществлении уголовного судопроизводства только на основе состязательности без упоминания важнейшего конституционного признака этого принципа – равноправия сторон. Следует напомнить, что изложение названного принципа в гл. 7 Конституции РФ «Судебная власть» означает, что этот принцип призван характеризовать именно судебную деятельность. И поэтому попытка представить состязательность в качестве всеобщего принципа, действующего на всех стадиях уголовного судопроизводства, представляет собой отступление от идеи исключительности судебной власти. Равноправие сторон возможно лишь перед судом. Невозможна состязательность между неравноправными сторонами в досудебных стадиях процесса, когда одна из сторон полномочна принимать процессуальные решения в отношении другой стороны, подвергать ее многочисленным мерам принудительного характера.

Указанная в ст. 15 УПК РФ обязанность суда создавать сторонам условия для реализации их процессуальных прав и обязанностей также вызывает определенные замечания, так как УПК РФ не указывает обязанности некоторых сторон.

Таким образом, соблюдение конституционных принципов правосудия в ряде норм процессуального закона вызывает затруднения и нуждается в корректировании для приведения в соответствие с положениями Конституции РФ.

Подведение итогов проведенного исследования состояния и некоторых результатов осуществляемых преобразований в судебной системе Российской Федерации и полноты реализации в федеральном законодательстве по судоустройству и судопроизводству конституционной доктрины судебной власти позволяет отметить несовершенство этой деятельности. Стало очевидным наличие несоответствия конституционным установлениям, ряду судоустройственных принципов Конституции РФ и нормам федерального конституционного законодательства об организации судебной власти некоторых правовых положений, регулирующих структуру и деятельность судебной системы.

Реализация в полной мере конституционных и международно-правовых требований к осуществлению правосудия, признанию современных правовых ценностей в организации и деятельности судов, дальнейшее совершенствование внутренней структуры построения различных ветвей судебной системы, в частности, внедрения специализации как средства повышения уровня компетентности судей и создания условий для осуществления безупречно квалифицированного правосудия, восприятие альтернативных организационных и процессуальных механизмов реализации задач правосудия – все это представляет собой перспективу предстоящего развертывания и продолжения судебной реформы. Решение этих задач потребует проведения многообразных организационных и законодательных мероприятий, целесообразность и своевременность осуществления которых вызывает необходимость дополнительного научного исследования и обсуждения юридическим сообществом.

Высказанные в данной работе соображения о незавершенности судебной реформы, нереализованности внутреннего потенциала судебной системы относятся прежде всего к осуществлению законодательной программы Конституции РФ, наметившей основные направления развития законодательства в сфере судоустройства, нормативного регулирования судопроизводства, принятия правовых актов, относящихся к компетенции Российской Федерации. Так, до настоящего времени не реализовано установление Конституции РФ о принятии федерального конституционного закона, регулирующего организацию, компетенцию и деятельность обширной сферы судов общей юрисдикции (ч. 3 ст. 128). В результате целый ряд положений Конституции РФ, устанавливающих распределение компетенции судов, порядок взаимодействия ветвей судебной системы остаются неурегулированными или недостаточно регламентированными. Не приняты законы об организации административной юстиции, о создании специализированных судов, о приведении в соответствие с мировыми стандартами целого ряда конструкций судоустройственного и судопроизводственного порядка. В частности, не завершено решение таких проблем, как совершенствование организации подсистем судов регионального подчинения и унификации их финансирования, усиления гарантий самостоятельности судов и независимости судей. Хотя решением этих проблем российский законодатель постоянно занимается. Об этом свидетельствует, например, принятие Федерального конституционного закона от 9 ноября 2009 г. 4-ФКЗ «О дисциплинарном судебном присутствии» и утверждение совместным постановлением Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 4 февраля 2010 г. Регламента Дисциплинарного судебного присутствия [210].