Геннадий Есаков - Mens Rea в уголовном праве Соединенных Штатов Америки

Для примера обратимся к понятию mens rea в тяжком убийстве. Согласно «Институтам» Эдуарда Коука, чтобы образовать данное преступление, смерть должна быть причинена «со злым предумышлением, либо точно выраженным стороной (expressed by the party), либо подразумеваемым правом (implied by law)». [464] Точно выраженный злой умысел, лишь косвенно относящийся к настоящему анализу, наличествует тогда, «когда некто замышляет убить, ранить или избить другого и замышляет это sedato animo». [465] Подход к определению подразумеваемого злого умысла более интересен. По Эдуарду Коуку, он имеет место в нескольких ситуациях, сведённых им в три группы.

К одной из них отнесены случаи убийства служителя правосудия при исполнении им его обязанностей, что «является тяжким убийством в силу злого умысла, подразумеваемого правом». [466]Другая группа охватывает несколько различающихся по своей природе ситуаций, которые можно условно объединить под единой характеристикой совершения неправомерного деяния в отношении ранее неизвестного убийце лица. В качестве примера в коуковских «Институтах» приводится убийство неизвестного потерпевшего в ходе ограбления, гибель заключённого в результате жестокого обращения с ним тюремщика и совершение смертной казни над осуждённым иным способом, чем предписано в приговоре суда. [467]Что до mens rea в обеих группах, то в первой она заключается исключительно в намерении насильственного сопротивления исполнению служителем правосудия его обязанностей. В другой действиям виновного в целом присуща намеренность в причинении смерти, и описание mens rea здесь с помощью понятия «подразумеваемого злого умысла» должно объяснить, судя по мысли Эдуарда Коука, почему в ситуациях, когда нет заранее затаённой злобы по отношению к убитому, требующейся, если прибегнуть к буквальному истолкованию термина «злое предумышление», право рассматривает убийство как совершённое с последним, исходя при этом из моральной упречности изначального поступка, очевидно заслуживающего виселицы. Таким образом, в одном случае имеет место то, что позднее получит наименование «конструктивного злого умысла», а в другом– злоумышленность как таковая, которой присущ фикционный характер лишь в части её «предумышленности».

Третья же группа ситуаций, объемлющихся понятием «подразумеваемого злого умысла», более сложна для истолкования. Характеризуется она Эдуардом Коуком следующим образом:

«Подразумеваемый злой умысел наличествует в трёх случаях (здесь имеются в виду разбираемые три группы казусов в целом. – Г.Е .). Во-первых, относительно способа злодеяния. Так, если один убивает другого без какой-либо провокации с его, т. е. убитого, стороны, то право подразумевает злой умысел: о чём вы можете прочитать lib. 9. fol. 67. Mackallyes case». [468]

Легальным источником формулирования этой максимы стало, как можно судить из приведённого, решение по делу некоего Мак-Калли, вынесенное в 1611 г. [469]Согласно его фактам, обвиняемый убил серджента Лондона без значимой провокации; суд решил, что в данном случае за отсутствием провокации «закон подразумевает злой умысел». [470]Таким образом, с учётом непосредственной основы для её постулирования, смысл максимы Эдуарда Коука, спроецированный в целом на английское уголовное право рассматриваемого времени, позволяет следующим образом охарактеризовать сущность подразумеваемой правом mens recr. лицо, совершающее деяние без того или иного психического состояния, исключающего mens rea конкретного преступления, предполагается имеющим данную mens rea. Так, осознанно выкалывающий другому глаз или вырывающий язык считается действующим со злым предумышлением, поскольку «право подразумевает злой умысел», [471]а поджог дома другого, что является «враждебным действием, презюмируется в праве совершённым злоумышленно из мести…». [472]

Из понимания mens rea как подразумеваемой правом в отсутствие исключающих её психических состояний с течением времени развилась правовая презумпция, сохраняющаяся и сейчас (естественно, в весьма изменившемся виде) в американском уголовном праве. Речь идёт об общей презумпции mens rea или о презумпции наличия требуемой дефиницией преступления mens rea , юридически действительной до тех пор, доколе противное не будет доказано обвиняемым.

Происхождение этой презумпции можно увязать с прецедентно-доктринальным развитием мысли Эдуарда Коука о подразумеваемом правом злом умысле в преступлении тяжкого убийства. Понятие последнего позволяло в сущности своей обойтись обвиняющей стороне без доказывания точно выраженного злого умысла, прибегнув к подразумеваемому. Тем самым оставалось сделать лишь один шаг к обобщению: если в некоторых ситуациях причинения смерти человеку можно, по меньшей мере, установить точно выраженный злой умысел, доказав его, и констатировать во всяком случае подразумеваемый, пока противное не будет доказано, то, таким образом, допустимо предположить, что право презюмирует всякое причинение смерти человеку совершающимся со злым предумышлением.