Геннадий Есаков - Mens Rea в уголовном праве Соединенных Штатов Америки

Sharswood’s Blackstone. Volume II. P. 467–468 n. 26 by Sharswood.

См., напр.: Miller v. People, 5 Barb. 203, 204 (N.Y. 1849) («общий принцип заключается в том… что человек должен считаться намеревающимся относительно того, что он делает, или того, что является непосредственными и естественными последствиями его действия»); Commonwealth v. Drum, 58 Ра. (8 Smith) 9, 17 (1868) (человек «должен презюмироваться намеревающимся относительно смерти, которая является возможным и обычным последствием такого деяния»);»… То, что каждый должен считаться намеревающимся относительно известных последствий своего намеренного действия, есть признанный канон моральной ответственности…», Hadley V. State, 55 Ala. (11 Jones) 31,37 (1876).

Схожий процесс можно наблюдать в рассматриваемое время и в английской судебной практике (так, ср., напр.: «Всеобщий принцип заключается в том, что когда человек обвиняется в совершении деяния, возможное последствие которого может быть весьма вредным, намерение является правовым выводом, производимым из совершения деяния (курсив мой. – Г.Е.)», Rex v. Dixon, 3 М. & S. 11, 11, 105 Eng. Rep. 516, 517 (K.B. 1814) (per Lord Ellenborough, C.J.)).

См., напр.: «… Когда факт убийства доказан удовлетворительными доказательствами, и не открыты обстоятельства, склонные показать оправданность или извинительность, тогда ничто не опровергает естественную презумпцию злого умысла (т. е. презумпцию mens rea в целом; курсив мой. – Г.Е.). Эта норма основывается на ясном и очевидном принципе, согласно которому лицо должно презюмироваться намеревающимся совершить то, что оно фактически добровольно и преднамеренно совершает, и должно намереваться относительно всех естественных, возможных и обычных последствий своих собственных действий (курсив мой. – Г.Е.)», Commonwealth v. Webster, 59 Mass. (5 Cush.) 295, 305 (1850); Commonwealth v. Drum, 58 Pa. (8 Smith) 9, 17–18 (1868) (человек «должен презюмироваться намеревающимся относительно смерти, которая является возможным и обычным последствием такого деяния» и «всякое убийство презюмируется злоумышленным…, доколе противное не выявится из доказательств»); «Злой умысел, замысел и мотив являются, как правило, только выводимыми фактами. Они получаются только путём выведения из фактов и обстоятельств, доказанных позитивно. Если бы требовалось доказывать их позитивно, это редко можно было бы сделать. Тем не менее, мы знаем, что они существуют… То, что каждый должен считаться намеревающимся относительно известных последствий своего намеренного действия, есть признанный канон моральной ответственности… Следовательно, когда жизнь взята посредством прямого применения смертоносного оружия, канон, установленный выше, приходит нам на помощь, и, если ничего более нет в деле…, то неизбежен вывод, что убийство было совершено в соответствии со сформировавшимся замыслом; другими словами, со злым предумышлением… (курсив мой. – Г.Е.)», Hadley v. State, 55 Ala. (11 Jones) 31,37 (1876).

См., напр.: Bishop J.P. Op. cit. Volume I. P. 204; Bishop J.P. Op. cit. Volume II. P. 510–512, 516–520.

Так, ср.: «Возмездие более не является доминирующей целью уголовного права. Исправление и реабилитация правонарушителей стали важными целями уголовной юриспруденции», Williams v. New York, 337 U.S. 241,248 (1949).

См. также: Holmes, Jr., O.W. The Common Law. P. 39–51; Sayre F.B. Mens Rea. P. 1017–1018.

Право объявлять определённые деяния, опасные для общества, преступными, принадлежавшее изначально Суду Звёздной палаты, перешло с её упразднением к Суду королевской скамьи, провозгласившему себя custos тогит (см.: Rex v. Sidley, 1 Sid. 168, 82 Eng. Rep. 1036 (K.B. 1663) (появление обнажённым в публичном месте является мисдиминором); ср. также: Rex v. Curl, 2 Stra. 788, 93 Eng. Rep. 849 (K.B. 1727) (опубликование неприличной клеветы наносит ущерб подданным короля, так что объявление такого действия преступным соответствует роли суда как custos тогит)). Тем не менее, к концу XIX в. оно практически перестало считаться действующей прерогативой судов.

Однако в 1933 г. Уголовно-апелляционный суд счёл возможным воспользоваться своим почти забытым полномочием и объявил уголовно противоправным деянием ложное сообщение полиции о преступлении (см.: Rex v. Manley, [1933] 1 K.B. 529). И хотя это решение подверглось теоретической критике (см., напр.: Грюнхут М. Указ, соч. С. 247; Recent Cases, Criminal Law– Jurisdiction– An Agreement To Commit a Crime in Another Country Is Not an Indictable Conspiracy. Board of Trade v. Queen (H.L. 1957) // Harvard Law Review. Cambridge (Mass.), 1957. Voi.71, № 2. P. 373–374] Prevezer S. Notes of Cases, Conspiracy and Public Mischief// The Modern Law Review. L., 1954. Vol. 17, № 1. P. 72–74), вопрос о правотворческой роли судов вновь обострился.