Николай Надежин - Гражданско-правовое обеспечение предпринимательства в России

В 1993 г. принимается Конституция нового государства – России. Предпринимательская деятельность получила свое первое конституционное закрепление. Это закрепление на первый взгляд самостоятельно и независимо от всех существующих концепций, но слишком кратко, чтобы полноценно очертить конституционную модель предпринимательства. При ближайшем рассмотрении ст. 34 Конституции РФ виден «интегративный» подход в закреплении предпринимательской деятельности, сочетающий и положения Закона 1990 г. «О предприятиях и предпринимательской деятельности» и Основ гражданского законодательства СССР 1991 г.

Статья 34 Конституции РФ рассматривает предпринимательскую деятельность прежде всего как вид экономической деятельности. Связь предпринимательской и экономической деятельности не случайна и имеет юридическое значение, так как через эту связь на предпринимательскую деятельность оказывают воздействие меры экономического характера. Предпринимательская деятельность становится предметом не только правового, но и экономического регулирования.

Использование в ст. 34 Конституции РФ местоимения «каждый» говорит о том, что лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, признается только человек, но никак не предприятие. Составляющими предпринимательской деятельности определены свои «способности» и «имущество». Не совсем ясно относится ли местоимение «свои» только к способности или и к имуществу тоже. Практика же осуществления предпринимательской деятельности указывает, что она возможна и с привлечением чужого имущества, и с использованием наемного труда.

Таким образом, предпринимательская деятельность по Конституции РФ признается только за человеком, а коллективные формы предпринимательства (юридические лица) осуществлять предпринимательскую деятельность не могут. Этот подход к правовому регулированию предпринимательской деятельности противоречил как действующему в тот период, так и последующему гражданскому законодательству, где субъектами предпринимательства признаются и юридические лица, к которым относились и предприятия. На наш взгляд, конституционный подход, признающий статус предпринимателя только за человеком, является обоснованным, в первую очередь, культурным значением предпринимательской деятельности как области проявления человеческой предприимчивости.

Указание в Конституции РФ именно на «свои способности к предпринимательской деятельности» не случайно. Вместе с тем каких-либо пояснений о природе этих способностей законодательство не предлагает. Сложность в понимании «способностей к предпринимательству» заключается в том, что за этими способностями может скрываться как культурное, так и юридическое содержание. В культурном отношении «предприимчивость» – это способность человека вести свое хозяйство особым образом. О «предприимчивости» применительно к торговцу упоминает во второй половине 19 века Словарь В.И. Даля [24] URL: http://slovardalja.net (дата обращения: 19.06.2016). , а в начале 20 века о ней еще вспоминали советские учебники по гражданскому праву, однако в дальнейшем эта способность не рассматривалась как необходимая для жизни советского гражданина. В современном предпринимательском праве к этой культурной составляющей конституционной «способности к предпринимательской деятельности» исследователи практически не обращаются.

Юридическое содержание «способности к предпринимательской деятельности» сводится к элементу гражданской правоспособности. Подобный взгляд на эту способность – цивилистическая традиция [25] Еще проект Гражданского уложения 1905 г. в правоспособность граждан включал «…приобретать имущества всякого рода и заниматься торговлею, ремеслами и промыслами где пожелает, с теми лишь изъятиями, кои положительно указаны в законе» (ст. 3). В и. 1 Декрета 1922 г. «Об основных частных имущественных правах» в состав правоспособности советского гражданина включалась возможность «организовывать торговые и промышленные предприятия». Положения Декрета были развиты ГК РСФСР 1922 г.: «…каждый гражданин РСФСР и союзных советских республик имеет право… организовывать промышленные и торговые предприятия с соблюдением всех постановлений, регулирующих промышленную и торговую деятельность и охраняющих применение труда» (ст. 5). , восходящая к дореволюционному праву России.

На наш взгляд, необходимо подчеркнуть культурный смысл, вкладываемый в конституционное упоминание о «способностях» [26] Дополнительным аргументом в пользу самостоятельного, отличного от категории «правоспособность» смысла понятия способности в ст. 34 свидетельствует использование Конституцией РФ схожей формулировки для закрепления права на труд в ст. 37. . Утрата тех или иных способностей может влечь определенные юридические последствия, инвалидность, ограничение трудоспособности, лишение дееспособности, однако сама способность не может зависеть от закона. Природа предприимчивости выводит ее за пределы экономики и юриспруденции. Это отдельное направление для самостоятельного исследования человеческих способностей к предпринимательской, творческой, трудовой и любой другой деятельности. Однако научная проработка вопроса о способностях не позволяет здесь возникнуть полноценной теории. Психологи признают: «…пока что не решены фундаментальные вопросы, связанные с раскрытием психологической сущности способностей, их детерминации, процесса и условий формирования» [27] Чудновский В.Э. Актуальные проблемы психологии способностей // Вопросы психологии. 1986. № 3. С. 78–91. ; «…спор о понятии «способность» между естественнонаучной психологией и психологией прежней, то есть философской, идет как спор о том, какой смысл вкладывать в это понятие» [28] Шевцов А.А. Записки о способностях. Иваново: Роща Академии, 2011. С. 138. . Однако юридическая наука, да и сама жизнь не могут ждать решения психологией «фундаментальных вопросов». Наблюдение за людьми показывает, что для той или иной деятельности человек должен обладать определенными способностями, и чем более способности развиты, тем успешнее человек в избранном им деле. Предприимчивость не зависит от окружающих человека обстоятельств, она всегда ему присуща, а в развитой форме может составлять выраженную черту личности. Предприимчивости не может не быть, но она может не использоваться человеком по различным причинам. А вот насколько окружающие обстоятельства способствуют или препятствуют развитию этой части человеческой природы? Очевидно, что часть этих обстоятельств (например, конкуренция, государственная поддержка, правовой режим) зависит от государственной политики. Способности можно раскрыть, если о них неизвестно, можно развить, если у человека определенные задатки есть и очевидны, а можно и подавить. Однако это невозможно без желания и участия того, кому эти способности принадлежат, – самого человека. Желание человека быть предпринимателем, раскрыть в себе предприимчивость, выстраивание под это своих жизненных задач и должно быть предметом государственной и общественной заботы, стать частью культуры. Экономика России, как она есть, является той средой, в которой и должна раскрываться гражданская предприимчивость. Следует помогать именно этому раскрытию, а не выстраивать искусственные условия жизни для предпринимательства как отдельного класса цивилизованного общества. Возможность в условиях российской экономики заниматься хозяйственной деятельностью и на получаемую прибыль содержать себя – и есть наиболее простой и доступный критерий оценки эффективности правового регулирования в этой сфере.