Дина Азми - Система права и ее строение - методологические подходы и решения

Отмечалось М.А. Аржановым и то, что выработка единого научного подхода к системе права и ее структуре будет иметь ориентирующее значение для законодателя при проведении им кодификационных работ. Эти работы направлены на облегчение процесса пользования нормативным правовым материалом. Данный аргумент до сих пор считается ведущим при определении научной актуальности и практической потребности в проработке вопроса о делении права на отрасли, и в разработке тематики системы права и ее структурного строения в целом.

По словам М.А. Аржанова, к праву можно «… подходить с разных сторон. Можно… делить право в разных плоскостях и по разным признакам. Однако вопрос систематизации должен быть разрешен, исходя из тех конкретных практических задач, которые преследует эта систематизация» [35]. Получается, что ученый признавал возможность выделения различных аспектов системы права, выявления в ней различных оснований структуризации. Но при этом говорил, что разработку, а главное реализацию, должен получить лишь тот аспект, который востребован в настоящий момент нормотворцами и правоприменителями. Это заставляет нас скептически относиться к утверждениям об абсолютной объективности [36]и универсальности той модели, которая была выработана в конкретно-исторический период, во многом ради поиска альтернативы делению права на частное и публичное, и под определенную насущную потребность, основанную на желании выработки методического руководства для начавшего функционировать Верховного Совета СССР.

М.А. Аржанов говорил, что «…никакой классификационный принцип не может объяснить наличие у человека дыхательных, пищеварительных и иных органов… не будь фактически у человека его органов, никакой классификации, а тем самым никаких принципов классификации не было бы» [37]. Таким образом, он фактически подтверждал, что под системой права понимается не внутреннее строение самого права, а лишь распределение (упорядочение) фактического и потенциального правового массива, обусловленное потребностями практики и получившее в связи с этим научное обоснование.

Если же под системой того или иного объекта понимать его внутреннее строение, то задачей науки будет выявление соответствующих структурных элементов. Например, по части приведенного М.А. Аржановым примера, необходимо будет доказать, что человеческий организм (как система) не может существовать без сердца, без каких-либо иных органов. В то время как наличие, например, аппендикса для функционирования человеческого организма не столь необходимо. По той же схеме можно рассуждать и о структурных элементах иных объектов познания (в том числе и права).

Таким образом, мы считаем, что распределение норм права по отраслям права относится к области правовой систематики. Само по себе оно не выявляет структуры системы права, т. е. его закономерного и константного строения.

Вслед за М.А. Аржановым автор настоящей работы полагает уместным привести одно из высказываний К. Маркса: «…здесь нужно присматриваться к самому объекту в его развитии, здесь нельзя вносить произвольных подразделений…» [38].Правда, по нашему мнению, это высказывание не подтверждает, а, напротив, опровергает мнение М.А. Аржанова об объективности отраслевого подхода в вопросе о структурном строении системы права.

Так или иначе, продолжая свое обоснование, М.А. Аржанов обратил внимание на необходимость «…более глубокого охвата правовым воздействием соответствующих общественных отношений» [39]. Надо сказать, что, к сожалению, в современный период сама практика российской законодательной регламентации свидетельствует о том, что глубина юридического воздействия заменена его не всегда обоснованной широтой. Сейчас нормативные правовые акты регламентируют такой спектр общественных отношений, что отсутствие в действующем праве хоть какой-либо из возможных (но вовсе и не обязательно должных) норм, на практике часто расценивается как наличие реального юридического пробела. Только в период с 01.01.2010 г. по 01.01.2013 г. в России принято более 1215 [40]федеральных законов (из них 877 посвящено внесению изменений в ранее принятые законы). Как будто предвидя подобную ситуацию, М.А Аржанов писал не только о глубине правового воздействия, но и о необходимости «…упрощения и „облегчения" состава норм, устранения повторяющихся, параллельных норм, возможного уменьшения множественности норм» [41].

Конструктивный интерес вызывает и то, что уже во время первой дискуссии, М.А. Аржанов затронул тот вопрос, серьезные научные споры вокруг которого стали вестись только более сорока лет спустя. Речь идет о проблеме соотношения структурных элементов права и законодательства. М.А. Аржанов предложил основное направление решения данного вопроса еще в конце 30-х гг. XX в. «В целом ряде отраслей права кодексы являются ядром, центром, вокруг которого группируется весь соответствующий нормативный материал. Правда, отрасль права не совпадает с кодексом, однако, внутренняя живая связь между ними бесспорна» [42].