Е. Сыченко - Практика Европейского суда по правам человека в области защиты трудовых прав граждан и права на социальное обеспечение

Мы последовательно рассмотрим все три группы и оценим их с точки зрения обязательности для российских правоприменительных и судебных органов, выделяя при этом теоретический и практический аспекты.

Мы полагаем необходимым выделить и рассмотреть отдельно теоретический и практический аспекты обязательности практики ЕСПЧ для российской правовой системы, поскольку с 2010 года (в частности, с момента принятия Палатой ЕСПЧ решения против России по делу Константина Маркина) наметилось некоторое расхождение между теорией обязательности решений ЕСПЧ в России и практикой. Начнем с теоретических обоснований обязательности выделенных трех элементов практики ЕСПЧ.

Общим для определения статуса всех трех групп будет являться анализ формулировки Закона о ратификации Европейской конвенции о правах человека [3] Федеральный закон РФ от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» // Собрание законодательства РФ. 06.04.1998. № 14. Ст. 1514. . Согласно ст. 1 данного закона Российская Федерация признала ipso facto (т. е. в силу самого факта [4] Примечание автора. ) и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях их предполагаемого нарушения Российской Федерацией. Слово «предполагаемого» может быть нами понято как распространяющее обязательный характер как решений, которыми установлены нарушения, так и решений, которыми отказано в удовлетворении требований заявителя.

Интересно отметить, что в толкованиях данной нормы, данных как Верховным судом РФ в 2003 году [5] Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18 сентября 2003 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2003. № 12. , так и Конституционным судом РФ в 2007 [6] Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 5 февраля 2007 года № 2-П. , на наш взгляд, несколько преуменьшалось значение толкований Европейского суда для российской практики. В этих Постановлениях высших судебных органов «обязательная юрисдикция суда» интерпретировалась как необходимость учета, или иными словами, принятия во внимание, толкований суда при применении соответствующих норм права. При этом буквальное толкование указанной нормы закона позволяло сделать вывод об обязательности применения решений Европейского суда по делам против России в судебной и правоприменительной практике.

Новое Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. № 21 г. «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней» [7] Российская газета. 5 июля 2013 г. Федеральный выпуск № 6121. свидетельствует о позитивных изменениях судебного подхода к Конвенции. Верховный суд в данном Постановлении оперирует понятием Правовая позиция ЕСПЧ, определение которого не дается, но отмечается, что эти позиции содержаться в окончательных постановлениях Европейского суда.

Пленум выделяет обязательные правовые позиции Европейского Суда по правам человека, которые содержатся в окончательных постановлениях Суда, принятых в отношении Российской Федерации. А также подлежащие учету правовые позиции ЕСПЧ, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении других государств – участников Конвенции (п. 2). При этом, отмечается в Постановлении, такая правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого им дела являются аналогичными обстоятельствам, ставшим предметом анализа и выводов Европейского Суда.

Возвращаясь к приведенному ранее разделению практики Европейского суда, обоснуем выделение нами каждой группы.

Первая группа(решения ЕСПЧ, как источники норм, обязательных для сторон) отличается наибольшей обязательностью и эффективностью, поскольку новые нормы процессуального законодательства России [8] Ст. 392 ГПК РФ, 4 ст. 413 УПК РФ. позволяют рассматривать решения ЕСПЧ, как новые обстоятельства, ведущие к возможности пересмотра дела. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. № 21 г. разъяснило судам порядок разрешения вопроса о пересмотре дела. Согласно п. 17 указанного Постановления основанием для пересмотра судебного акта ввиду новых обстоятельств является не всякое установленное Европейским Судом нарушение Российской Федерацией положений Конвенции или Протоколов к ней. Судебный акт подлежит пересмотру в том случае, если заявитель продолжает испытывать неблагоприятные последствия такого акта и выплаченная заявителю справедливая компенсация, присужденная Европейским Судом, либо иные средства, не связанные с пересмотром, не обеспечивают восстановление нарушенных прав и свобод.