Олимпиад Иоффе - Избранные труды. Том II

Ряд буржуазных юристов оперирует другой формулой, также заимствованной из римских источников: Publicum jus pactis privatorum mutari non potest (нормы публичного права не могут быть изменены частными соглашениями). Соответственно этому утверждается, что частными являются такие права, которые устанавливаются по воле отдельного лица и защищаются лишь по его требованию (теория метода регулирования и способа защиты [39] И. Покровский , Основные проблемы гражданского права, 1914, стр. 12. ), или что публичное правонарушение ущемляет волю государства, а частное – волю отдельного лица (волевая теория [40] A. Brinz , Lehrbuch der Pandecten, B. I, 1857, S. 48. ). Основной порок концепций такого рода состоит в том, что они вовсе не касаются причин деления буржуазного права на публичное и частное, а ограничиваются лишь характеристикой таких внешних признаков частного права, как метод регулирования, способ защиты и т. д.

Проблема публичного и частного права оказалась настолько запутанной в буржуазной юриспруденции, что там все чаще начинают раздаваться голоса тех, кто вообще отчаялся в возможности ее разрешения [41] W. Вurkhardt , Methode und System des Rechts, 1936, S. 196. , или тех, кто наподобие Дюги [42] L. Duguit , Les transformations du droit public, 1913. утверждают, будто в современных условиях (т. е. в условиях империализма) исчезает былое различие между публичным и частным правом. В действительности, однако, это различие, хотя и в новых формах, обусловленных монополистической стадией развития капитализма, так же сохраняется, как в период империализма в измененном виде сохраняют свое действие экономические законы, свойственные капиталистическому обществу. Его не могут поэтому не учитывать и современные буржуазные юристы, хотя в обосновании различия между публичным и частным правом они фактически не продвинулись ни на шаг по сравнению со своими предшественниками. Своеобразие новейшей буржуазной литературы в данной области состоит лишь в том, что она старается не прибегать к теории интереса, довольствуясь главным образом теорией метода регулирования.

Так, в книге, изданной в 1960 году, западногерманский юрист Белау специфику частного права усматривает во взаимной неподчиняемости его субъектов [43] K.-H. Below , Bürgerliches Recht, Allgemeiner Teil, Wissbaden, 1960, S. 12. . Нередко же в установлении границы между публичным и частным правом современная буржуазная цивилистика обходится даже без указаний на особенности метода регулирования, сводя всю проблему к субъектному составу соответствующих отношений. «Публичное право, – пишет Вуарен, – регулирует отношения индивидов с государством… Частное право определяет отношения индивидов между собой» [44] P. Voirin , Manucl de droit civil, Paris, 1958, p. 1. См. также H. Burin, les Roziers , La distinction du droit civil et du droit commercial, Paris, 1959, p. 9. . Очевидно, однако, что подобные концепции слишком далеки от существа дела, чтобы они могли иметь сколько-нибудь серьезное познавательное значение.

Подлинная причина деления буржуазного права на публичное и частное заключается в существующих при капитализме и обусловленных частнокапиталистической собственностью противоречиях между индивидом и коллективом, которые проявляются в отношениях с представителями не только угнетенного, но и господствующего класса. Наличие таких противоречий можно было бы проиллюстрировать самым элементарным примером. Так, монополистическая верхушка империалистических государств всеми силами стремится развязать новую мировую войну. Но в то же время тот или иной отдельный капиталист противился бы, например, проведению военных приготовлений на принадлежащей ему земле, так как это причинило бы определенный ущерб его имущественным интересам. Аналогичное противоречивое положение создается и во многих других случаях. Поручая буржуазному государству охрану частной собственности и эксплуатации в целом, капиталисты вместе с тем не доверяют тому же государству, когда дело касается собственного «кошелька» каждого из них в отдельности. Это и имел в виду Маркс, когда говорил, что в условиях капитализма «человек не только в мыслях, в сознании, но и в действительности , в жизни , ведет двойную жизнь, небесную и земную, жизнь в политической общности , в которой он признает себя общественным существом , жизнь в гражданском обществе , в котором он действует как частное лицо …» [45] К. Маркс и Ф. Энгельс , Соч., т. 1, стр. 390–391.

На этом как раз и основано деление буржуазного права на публичное и частное. И, наоборот, именно потому, что в условия социализма нет антагонистических противоречий между интересами личности и коллектива, именно потому, что эти интересы находятся здесь в гармоническом сочетании и единстве, наше право не знает деления на публичное и частное. «Мы ничего «частного» не признаем, – указывал В. И. Ленин, – для нас все в области хозяйства есть публично-правовое , а не частное» [46] В. И. Ленин , Полн. собр. соч., т. 44, стр. 398. .