Эти рассуждения положены в основу знаменитого места contrat social, которое лишь в связи с ними делается вполне понятным. Руссо противопоставляет там volonté générale и volonté de tous. Первая есть воля государства, вторая – воля общества, расчлененного противоречащими друг другу интересами. «Частичные общества» также имеют общую волю, отличную от воли отдельных членов, но в отношении к воле государства она является частной волей. О таком государстве можно сказать, что в нем подают голоса не отдельные люди, а общественные группы. Идеальным государством является поэтому то, в котором между индивидом и государством не становится ни один партикулярный общественный интерес [84].
Рассуждения Руссо послужили для Гегеля исходным моментом его основной конструкции гражданского общества [85]. Ибо последнее он определяет как промежуточное между семьей и государством образование, в котором каждый служит самоцелью, но эта цель не может быть достигнута без отношения к другим. Особая цель приобретает вследствие отношения к целям других форму общности и удовлетворяется, поскольку она служит в то же время благу других. Как ни произвольны более детальные рассуждения Гегеля, они имели, однако, благодаря точному диалектическому противопоставлению государства и общества, решающее влияние на конструкции общества в немецкой литературе науки о государстве [86]. Но наиболее существенные элементы для своих конструкций она заимствовала непосредственно у французских социалистов.
В эпоху коренных переворотов и развивающихся из них новых брожений понятие общества приобретает высокое практическое значение. Как в повременной печати, так и в научной литературе говорят о société как отличном от государства образовании, причем первоначально не делается попыток дать ему теоретическое определение. Впервые Сен-Симон энергично указывает на противоположность государственной организации и общественных отношений и заявляет, что общество составляют экономические классы, развитие которых направлено на то, чтобы сделать господствующим в государстве важнейший из них – промышленный [87]. Прудон , несмотря на все его разногласия с социализмом, находящийся, однако, под влиянием социалистического учения об обществе, еще резче противопоставляет société государству как осуществляемому принудительным путем governement [88]. Так как в первых своих сочинениях он объявляет государство подлежащим упразднению и замене анархическим, основанным на свободных договорах обществом, он, естественно, должен исходить из той точки зрения, что государство и общество резко противоположны друг другу. Но с наибольшей силой исходящее из Франции социалистическое понятие общества было развито и положено в основу своеобразной исторической конструкции К. Марксом и Фр. Энгельсом . По этой историко-философской теории – материалистическому двойнику гегелевской философии истории – вся история по внутреннему существу своему есть не что иное, как необходимое, независимое от сознательной воли индивидов последствие экономических отношений. Эти отношения ведут к образованию общественных классов, распадающихся на эксплуатирующие и эксплуатируемые. Все общественные явления, вплоть до наиболее идеалистических, обусловлены экономическими отношениями производства, представляя собой надстройку над данной экономической структурой общества. Государство есть не что иное, как организация классов, являющихся в данный момент эксплуатирующими, с целью сохранения внешних условий производства, – и внутренне необходимой целью истории служит завоевание государственной власти пролетариями. В этой эпохе будущего государство будет руководить всем производством в соответствии с общим интересом. Целью развития явилось бы, таким образом, полное единство государства и общества. Конечная цель истории заключается по этой материалистической философии истории в том, что в теории естественного права служило исходным моментом ее дедукций. В этом социалистическое учение об обществе резко расходится с учением анархистов. У анархистов поглощение государства обществом, у социалистов – поглощение общества государством [89].
Лоренц ф. Штейн , прошедший, подобно немецким вождям социализма, школу Гегелевой диалектики, строит свое понятие общества, взяв исходным пунктом социальное движение во Франции [90]. По Штейну, общество состоит, как и у социалистов, из классов, резко отличающихся друг от друга по своему экономическому положению, и история государства есть не что иное, как непрерывающийся процесс борьбы классов за государственное господство. Но, таким образом, государство признается фактором, необходимым, стоящим над обществом, господствующим над ним и примиряющим разделяющие общество противоречия интересов.
Читать дальше