Георг Еллинек - Общее учение о государстве

Большую роль играет и политика как наука. Позитивизм имеет дело с реально существующими фактами. Еллинек не устает повторять, что право – это действующее право, и именно оно является предметом изучения. Но ему, как и другим всерьез занимающимся правом, никуда не уйти от вечного вопроса: Каким право должно быть? На него и должна ответить политика. «Политика есть, таким образом, учение не о существующем, а о том, что должно существовать» (с. 52) [3] Еллинеку можно сделать тот же упрек, который был сделан Л. И. Петражицкому, пытавшемуся обосновать новую науку – «политику права»: чем, собственно, она отличается от опровергаемых теорий естественного права? (см. Ландау Г. А . О политике права. (К истории прикладных наук) // Вестник права. 1906. Кн. 1. С. 1–90). .

Кажется, что, рассуждая о политике, Еллинек пытался преодолеть те ограничения, которые ставила перед исследователем позитивистская методология. Вообще, по складу характера и образования ему чужда была юридическая догматика. Строго говоря, он так и не обратился к ней, хотя и обещал читателям. «Общее учение о государстве» было анонсировано как первый том большого исследования под названием «Право современного государства». Далее должно было последовать «особенное учение о государстве», предметом которого являются отдельные государства, группы государств, государственные учреждения и т. д. Этого исследования так и не появилось. Не хватило времени?.. Может быть. Хотя между выходом первого тома и смертью ученого прошло 11 лет. Вероятнее всего, Еллинеку было скучно этим заниматься; его влекла социология государства, он стремился к познанию тех глубинных процессов, которые происходили в обществе.

Первая книга «Общего учения о государстве» заканчивается очень характерным в этом смысле пассажем: «Социальное изучение государства представляется, таким образом, необходимым коррективом юридического. Наука права утверждает, что суверенное государство стоит выше всякой другой организованной власти и никакой другой власти не подчинено. Но могучим силам социальной жизни, действующим не в форме сознательной, направляемой волей силы, подвластен и этот суверен. Юрист должен поэтому остерегаться смешения его мира норм, долженствующих управлять жизнью государства, с самой этой жизнью. Все формально-юридические представления о всемогуществе государства, гипотетически вполне допустимые, исчезают, как только мы из мира юридически-возможного вступаем в мир социальной действительности. Здесь действуют исторические силы, которые образуют и разрушают самодовлеющее бытие государств, лежащее вне всяких юридических конструкций. К этому самодовлеющему бытию приложимы гениальные слова столь часто не понимаемого немецкого мыслителя (Гегеля. – И. К .): для образования, бытия и падения государств не существует иного форума, кроме суда мировой истории. Нормы этого суда, без сомнения, не совпадают с нормами юристов» (с. 146).

И. Ю. Козлихин, доктор юридических наук, профессор Санкт-Петербургского государственного университета

Настоящий труд обязан своим происхождением понятному стремлению исследователя привести в систему результаты посвященной науке жизни, выразившиеся до сих пор в целом ряде монографий, а также и желанию преподавателя быть в состоянии указывать своим слушателям на такую книгу, которая, стоя на уровне современной науки, заключила бы в себе литературную разработку подлежащих проблем в том виде, в каком они излагаются им с кафедры.

Автор, однако, имел в виду не одних товарищей по специальности и слушателей. Интерес к основным вопросам государственной науки, несомненно, отступил на второй план перед социальными проблемами, и в настоящее время наибольшее внимание возбуждают те работы по учению о государстве, которые выступают под модным флагом социальной политики и социологии.

На самом деле, за период времени, превышающий срок человеческой жизни, не появилось ни одного систематически законченного труда, рассчитанного на более широкий круг читателей, чем тесный цех специалистов. Конечно, в этом повинно также и состояние науки. Как ничтожно число достоверных результатов! Все, почти, спорно: метод, план и цель исследования, способ установления и разработки отдельных добытых результатов. Основательный, я сказал бы, почти микроскопический, прием новейшего исследования положил конец прежнему доверчивому отношению, и там, где раньше усматривали неприступные как скалы аксиомы, оказалось бушующее море сомнений.