Петр Михайлов - Суд присяжных во Франции

Вольтер развернул поистине мировую кампанию в защиту Калласа, он обратился не только к видным представителям правящего класса Франции, но и к монархам других стран, в частности к Екатерине II. Через маркизу Помпадур Вольтеру удалось добиться вызова вдовы Калласа ко двору. В конце 1763 года Вольтер опубликовал «Тракт о терпимости по случаю смерти Калласа». Результатом деятельности Вольтера стал пересмотр приговора в отношении Калласа. 7 марта Королевский совет отдал приказ парламенту Тулузы направить ему дело Калласа. 9 марта 1765 года Каллас был оправдан.

Каллас стал символом несправедливости уголовного процесса. Тридцать лет спустя после казни Калласа, в 1793 году Конвент принял решение об установлении памятной стелы в честь Калласа. Одновременно с этим жертвы Революционного трибунала, отправлявшего суд с помощью присяжных, следовали на эшафот.

Кроме громких дел Калласа и Сирвена де ла Бара, защитником которых выступал Вольтер, известен еще ряд процессов, получивших не меньшую огласку. В 1785 году Катерина Эстине была осуждена за отцеубийство судом Ривьеры и сожжена заживо. Вскоре парламент Тулузы признал, что процедура была сфальсифицирована. Адвокат Лакруа составил оправдательный мемуар, где были высказаны пожелания о реформе Ордонанса 1670 года. [79]

В 1780 году парламент Дижона осудил пять частных лиц за ночной разбой со взломом. Один из них был повешен, другой умер на галерах, третий был подвергнут подготовительному допросу, т. е. пытке. Настоящие виновники данного деяния впоследствии были обнаружены и осуждены. Оправдательный мемуар в отношении данных лиц составил адвокат Парижа Годард, к мемуару были прибавлены консультации, подписанные Тарже, Тетионом, Сансоном, Мартино, де Лакруа, Блонде, Ардуаном де Рейнери, Фурнелем, Зезе и Бонетом. Авторы данных произведений также указывали на необходимость реформ. [80]

17 мая 1772 года парламент Руана осудил служанку Марию Франсуазу Виктуар Салмон. Она как отравительница была осуждена к сожжению. Приговор был ревизован, Салмон оставили под подозрением в тюремном заключении. Этот новый приговор был обжалован в Совете короля, при этом адвокат Лекошуа составил два мемуара, ко второму мемуару были прибавлены консультации известного адвоката Парижа Фурнеля. Приговор был пересмотрен, и парламент Парижа по кассационной жалобе 23 мая 1786 года снял все обвинения с Салмон. [81]

Наиболее известное дело, названное «делом трех колесованных», значительно повлияло на общественное сознание благодаря участию в составлении мемуара по нему Ш. Дюпати. [82]Суд бальяжа Шомон к пожизненным работам на галерах осудил троих несчастных: Брадиера, Лардуаза и Симаре. Парламент Парижа усилил наказание до колесования. Однако была получена отсрочка исполнения приговора, подана кассационная жалоба и в это же время появился оправдательный мемуар, который не имел подписи, но всем было известно, что его автором является Ш. Дюпати. [83]Мемуар сопровождался краткими консультациями, составленными Л. де Лалё [84]. Спустя незначительный промежуток времени мемуар был дополнен другим произведением под названием «Средства для защиты прав Брадиера, Симаре и Лардуаза, осужденных к колесованию». Мемуар призывал к реформам уголовного процесса.

Особый интерес сегодня вызывает фраза, свидетельствующая о состоянии правосознания накануне 1789 года: «Сир, не нужно составлять кодекс, который мы вымаливаем, он уже составлен, он написан, он выгравирован. Сам Бог выгравировал его в Вашей душе, и Вам остается не более только, как заставить его перевести главу вашей магистратуры… Поспешите, о принц, друг правосудия, правды и человечности… ибо может быть в некоторых удаленных провинциях вашей Империи, ваши уголовные законы, особенно законы ваших криминалистов, ведут в этот момент на эшафот людей, которые так же, как Брадиер, Лардуаз и Симар, лишены всяких советников, содержатся, как и они, в течение годов в тюрьме, являются, как и они, игрушкой несправедливости и невежества своих судей и так же, как и они, невиновны» [85]. Мемуар Ш. Дюпати имел колоссальный резонанс, его имя неоднократно звучало впоследствии на заседаниях Учредительного собрания.

По утверждению Э. Лабулэ [86], увлечение составлением новых проектов уголовных и уголовно-процессуальных законов в конце XVIII столетия приняло во Франции широкий размах. [87]

В 1777 году Экономическое общество в Берне назначило премию в 1200 франков автору лучшего произведения, написанного по следующей программе: