Евгений Васьковский - Курс гражданского процесса

Здесь также провoдится сравнение с рабoтoй врачей. Чтo если в их деятельнoсть включить «гoнoрар успеха»? В такoм случае врачи прoстo перестанут браться за бoльных, не имеющих средств для oплаты свoегo лечения. Пoдoбнoе пoлoжение вещей кoнечнo же неприемлемo для прoфессии врача. Нo тoгда пoчему же oнo считается впoлне вoзмoжным в прoфессии адвoката? Ведь эти прoфессии действительнo вo мнoгoм oчень схoжи. И врач, и адвoкат спасают жизни людей. Нo если в oднoм случае гуманнoсть – этo правилo и любoе oтступление oт негo считается некoмпетентнoстью рабoтника, тo в другом – гуманнoсть скoрее исключение, чем правилo.

Как это ни прискoрбнo, но на сегoдняшний день мнoгие адвoкаты, гoнясь за материальными ценнoстями, забывают o высoкoй духoвнoсти свoей прoфессии, o выдающихся юристах, стoящих у ее истoкoв. А ведь их дoлжна перепoлнять гoрдoсть oт oднoй тoлькo мысли, чтo oни, так же как и Д.И. Мейер, Е.А. Нефедьев, Г.Ф. Шершеневич, Е.В. Васькoвский, избрали прoфессию, цель кoтoрoй спасение челoвеческих жизней.

В современном мире, к сожалению, много военных действий и изменений границ, но, наверное, сложно найти катастрофу, сравнимую по своему масштабу с такой геополитической катастрофой, как крушение Российской империи. На смену старому режиму пришло новое время, не признающее практически никаких ценностей, исповедуемых «старорежимными людьми». Миллионы оказалось в ситуации, когда невозможно стало служение делу, которому иногда посвящалась вся жизнь, да и сама жизнь часто находилась в опасности. То ли дело такое вообще оказывалось невостребованным в новой реальности, то ли новая власть не давала никакой возможности для дальнейшего существования.

О трагедии интеллигенции народов царской России написано много, но тем не менее остается много неисследованных аспектов связанных с теми, кто навсегда покинул территорию бывшей империи. Не всегда удавалось найти себя в той другой жизни, опять начать заниматься любимым делом, не говоря уже о занятии прежнего высокого положения. Многие эмигранты оказывались сломленными, не могущими принять до конца новой страны, иных условий существования. Такое положение вещей следует, конечно, воспринимать как трагическую историческую закономерность. Тем не менее особый интерес представляют те ученые из Российской империи, которые сумели продолжить начатое дело, написать новые труды, оставить после себя учеников. К таким ученым-юристам без сомнения следует отнести профессора Евгения Владимировича Васьковского, который вошел в польскую юридическую науку как Евгений Владимир Васьковский ( Eugeniusz Włodzimierz Waśkowski ) 36 36 Согласно польской традиции многие поляки имеют два имени (не используется русское отчество). В случае с Е. Васьковским имеет место совпадение – его отца звали Владимир, отсюда соответственно и отчество, но и его второе имя было также Владимир, соответственно в польской традиции ученого звали Евгений Владимир. Данные о родителях ср., например: Śródka A . Uczeni Polscy XIX–XX stulecia. T. IV, S-Ż. Warszawa, 1998. S. 447. . Как и многие другие представители польской нации (следует вспомнить хотя бы Л.И. Петражицкого), после успешной карьеры в российских университетах проф. Васьковский продолжает научную деятельность в Польше. Эта первая жизнь Е.В. Васьковского фактически закончилась после того, как большинство территорий бывшей Российской империи оказались охвачены красным мятежом.

Конечно, ошибочно было бы утверждать, что о проф. Васьковском не знала польскоязычная юридическая наука, которая существовала, несмотря на отсутствие суверенного польского государства. Так, еще в 1909 г. С. Поснер на страницах «Варшавской судебной газеты» глубоко сокрушался, что множество поляков по национальности работают фактически на обогащение чужой науки, создают работы на иностранных языках, ни слова не пишут на польском 37 37 Posner S. W obcej szacie // Gazeta Sądowa Warszawska z dnia 12 czerwca 1909 r., 24, rok. XXXVII. S. 361–363. Характерно название статьи, которое можно перевести как «В чужом наряде». . Кроме известнейших в то время Г. Шершеневича и Л. Петражицкого упомянут был также Е. Васьковский. Следует подчеркнуть, что контекст этой сравнительно небольшой и частично полемической статьи С. Поснера во многом является символичным для понимания того, как польское общество, разодранное между разными странами до 1918 г., воспринимало не только польских юристов, работавших в Российской империи, но и вообще поляков занятых в непольской науке. Фактически С. Поснер провел деление польских ученых-юристов с точки зрения служения интересам польской нации, а также идеалам добра и справедливости. Так, к «злым» и темным юристам были отнесены те поляки по национальности, кто, по мнению С. Поснера, слишком радел об общеимперских интересах. Сюда, например, был зачислен проф. Мрочек-Дроздовский 38 38 Ibid. S. 362. . К чистым, талантливым и честным, участвующим в прогрессивных политических партиях были в свою очередь отнесены Л. Петражицкий и Г. Шершеневич. К проф. Васьковскому автор относится как бы вскользь, позитивно, хотя и несколько настороженно.