Евгений Суханов - Вещное право

Более того, основанное на классических пандектных подходах гражданское законодательство Германии и Швейцарии при регулировании вещных отношений отказалось от некоторых догм римского права в интересах третьих лиц – участников имущественного оборота. Так, согласно § 889 BGB право на чужой земельный участок (например, сервитут или право застройки) не прекращается вследствие его приобретения собственником участка или вследствие приобретения субъектом этого права собственности на данный участок, т. е. при совпадении в одном лице собственника и субъекта ограниченного вещного права на недвижимую вещь. Согласно ст. 735 Гражданского кодекса Швейцарии (ШГК), если субъект ограниченного вещного права становится собственником обремененного им земельного участка, он вправе прекратить («погасить») данное право; но если этого не последует, вещное право сохраняется (его субъектом становится новый собственник участка).

Иначе говоря, в противоположность известному римскому принципу consolidation в силу которого никто не мог иметь ограниченное вещное право на собственную вещь (nulli res sua servit ), ибо собственник в принципе не нуждается в таком праве, в правопорядках «пандектного типа» допускается его сохранение в случае, когда его обладатель одновременно является и собственником обремененного таким правом земельного участка [20] На этот «правильный путь» обращалось внимание еще в русской дореволюционной литературе (см.: Синайский В.И. Русское гражданское право. М.: Статут, 2002. С. 243–244). . При этом закон защищает прежде всего интересы лиц, в пользу которых обременено (в частности, заложено) само вещное право, например интересы залогодержателя права застройки, для которого собственник недвижимости, ставший субъектом права застройки, продолжает оставаться залогодателем. Но одновременно защищаются и интересы самого собственника, который в качестве субъекта ограниченного вещного права на свою вещь при определенных условиях может, например, в порядке очередности участвовать в публичных торгах при принудительном отчуждении его собственного земельного участка [21] См.: Baur Е, BaurJ.F., StmnerR. Sachenrecht. 17. Aufl. München, 1999. S. 25. .

В англо-американском праве вместо привычного для большинства европейских правопорядков разделения имущественных прав на вещные и обязательственные и включения в категорию вещных прав широкого права собственности и иных, ограниченных по содержанию вещных прав, традиционно существуют «права владения» различными видами имущества. Они охватываются понятием property rights , которое обычно и весьма неудачно переводится как «права собственности», хотя в действительности речь идет о разнообразных по юридической природе имущественных правах.

Дело в том, что сама категория property складывается из двух различных видов имущества – real property , или realty («реальное имущество» – аналог недвижимости), и personal property , или personalty («личное имущество» – аналог движимости). При этом к real property относятся не только земельные участки и находящиеся на них строения (что в целом соответствует европейскому понятию недвижимых вещей), но и большинство имущественных прав («титулов» – estate) на эти объекты. Personal property тоже охватывает как «вещи во владении» ( chose in possession , или chattel ), т. е. физически осязаемые движимые вещи ( tangible property ), так и «вещи в требовании» ( chose in action ), к которым относятся права требования, доли участия в корпорациях (share), «интеллектуальная собственность» и т. д. ( intangible property). Таким образом, правовой режим real property и personal property здесь в равной мере распространяется как на вещи (движимые и недвижимые), так и на различные имущественные права (и другие нематериальные объекты), которые, по классическим пандектным представлениям, не будучи вещами, не могут быть и объектами права собственности и других вещных прав.

Различие real property и personal property исторически связано с тем, что норманнскими завоевателями еще в середине XIII в. было установлено, что все английские земли находятся в собственности короны как суверена (All land belongs only to the crown), а ее подданные могут приобретать на земельные участки лишь ленные права, подчиненные праву собственности и производные от него; они ни при каких условиях не могут стать собственниками земли в смысле получения широкой возможности господства над земельными участками. Поэтому различие real property и personal property исторически состояло также в порядке их наследования и в исках, используемых для защиты прав на них. В частности, до середины XIX в. истребование имущества в натуре (real remedies) допускалось только в отношении земельных участков и других видов real property , тогда как в отношении движимых вещей (chose in possession ), относящихся к personal property , разрешались лишь требования о компенсации убытков (personal remedies) (в настоящее время это различие практически исчезло).