Олег Баев - Следователь (основы теории и практики деятельности)

Прослушивание телефонных переговоров, снятие информации с технических каналов связи – это типичные оперативно-розыскные мероприятия, закрепленные в п. 9—11 ст. 6 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности». Суть их не меняется в зависимости от того, производит ли мероприятия оперативно-розыскной орган по собственной инициативе или по поручению следователя. Главное же, в процедуре контроля и записи переговоров, снятия информации с технических средств связи отсутствует определяющий признак следственного действия – восприятие следователем информации, имеющей доказательственное значение: это делает не следователь, а представитель соответствующего органа. Это всецело относится и к наложению ареста на почтово-телеграфные отправления. Несомненно, информационно-познавательная сущность названных действий и возможность использования их результатов в судебном доказывании достаточно высока. Но только в соответствующем уголовно-процессуальном режиме, в самом общем виде, очерченном в ст. 89 УПК.

И в этой связи (подытоживая сказанное выше) мы всецело присоединяемся к мнению С. И. Захарцева, который на основе углубленного исследования соответствующей проблемы пришел к выводу, что «целесообразность регламентации контроля и записи переговоров как следственного действия весьма сомнительна» [316]. Этот вывод, полагаем мы, относится и к другим рассмотренным нами здесь действиям; они, повторим, весьма информативные оперативно-розыскные мероприятия, результаты которых активно используются в уголовном преследовании. Но сами по себе они не есть действия следственные.

По нашему мнению, такое действие, как проверка показаний на месте, также не является самостоятельным следственным действием. Гносеологически и тактически проверка показаний на месте мало чем отличается от следственного эксперимента, она является одним из его видов.

Этот вывод подтверждает анализ ст. 181 и 194 УПК. Так, в соответствии со ст. 181, следственный эксперимент производится «в целях проверки и уточнения данных, имеющих значение для уголовного дела, путем воспроизведения действий, обстановки или иных обстоятельств определенного события. При этом проверяется возможность восприятия каких-либо фактов, совершения определенных действий, наступления какого-либо события, а также выявляются последовательность происшедшего события и механизм образования следов». Ст. 194 УПК предусматривает: «Проверка показаний на месте заключается в том, что ранее допрошенное лицо воспроизводит на месте обстановку и обстоятельства исследуемого события, указывает на предметы, документы, следы, имеющие значение для уголовного дела, демонстрирует определенные действия» (как говорится, найдите несколько различий).

Нередко в литературе как отдельные самостоятельные процессуальные действия выделяются разновидности других – действительно следственных – действий. Что, например, есть освидетельствование, как не разновидность осмотра, состоящая в осмотре тела живого человека? [317]Что такое очная ставка, как не разновидность допроса, суть которого заключается в одновременном допросе лиц для устранения имеющихся существенных противоречий в данных ими ранее показаниях?

Что такое выемка, как не разновидность обыска? Причем на это прямо указывает уголовно-процессуальный закон, предписывающий производство выемки по правилам производства обыска и, более того, предоставляющий право на осуществление выемки принудительно (ст. 183 УПК). А принудительная выемка (не следует лукавить!) – «чистый» обыск. Обыск, правда, проводимый в облегченном по сравнению с «настоящим» обыском процессуальном режиме, при котором следователь четко располагает сведениями, где, у кого и какие конкретные объекты он предполагает обнаружить и изъять.

В то же время сущностное криминалистическое единство обыска и выемки отнюдь не означает таковое в уголовно-процессуальном отношении.

В силу принципиальной значимости данной проблемы остановимся на ней более подробно, используя для того материалы конкретного уголовного дела.

Тверской районный суд г. Москвы своим постановлением разрешил следователю «производство выемки и изъятия документов финансово-хозяйственной деятельности путем производства обыска в помещении АКБ…, расположенного по адресу…» [318](выделено нами – авт.).

Представители АКБ обратились в суд с жалобой в порядке ст. 125 УПК о признании факта и результатов произведенной в помещении АКБ «выемки-обыска» незаконными.