Олег Баев - Следователь (основы теории и практики деятельности)

К примеру, отказывая в удовлетворении ходатайства защиты о допросе свидетелей по конкретному делу, следователь в постановлении, процитированном в работе СВ. Романова, обосновал свое решение следующим: «Ходатайство защитника надуманно и необоснованно, так как заявлено на завершающем этапе следствия. За время следствия свидетели могли быть подготовлены к допросу обвиняемым или его родственниками и дать показания, которые введут следствие в заблуждение. Кроме того, в ходатайстве не указаны установочные данные свидетеля, а в обязанности органа следствия не входит установление личностей свидетелей защиты» [213].

Заметим, что также зачастую следователи оценивают и заключение специалистов, о приобщении которого к делу сторона защиты ходатайствует, как правило, для обоснования необходимости производства повторной или дополнительной соответствующей судебной экспертизы.

Так, по одному уголовному делу следователь, отказывая в приобщении к делу предоставленного защитником заключения специалиста, мотивировал свое решение тем, что «поскольку работа специалиста по даче заключения была оплачена адвокатом, его достоверность крайне сомнительна».

4. Нежелание удовлетворения таких ходатайств в связи с тем, что это потребует продления процессуальных сроков (срока расследования по делу, срока применения таких мер пресечения, как содержание под стражей или домашний арест).

5. Межличностные конфликты и конфликтные отношения, сложившиеся между следователем и представителями стороны защиты (подозреваемым, обвиняемым, их защитниками).

Мы уже не говорим о том, что приведенные следственные решения сами по себе с очевидностью свидетельствует о нежелании следователей осуществлять расследование всесторонне, полно и объективно.

Они с не меньшей очевидностью свидетельствуют о тактической недальновидности принимающих их следователей.

Совершенно понятно, что свидетели, в допросе которых он защитнику отказал, будут приглашены адвокатом в суд; суд в соответствии с законом будет обязан их допросить в условиях судебного следствия, в которых, что известно любому практику, возможность изобличения их в дачи ложных показаний (если они будут давать таковые) значительно меньшая, чем в досудебном производстве по уголовному делу (несколько подробнее эта проблема будет рассматриваться применительно к очной ставке). Сказанное всецело касается и приобщения к делу предоставленного защитником заключения специалиста.

Однако, к сожалению, и в неоднократных решениях Конституционного Суда РФ, принимаемых по конкретным жалобам граждан в отношении необоснованных постановлений следователей об отказе в удовлетворении ходатайств стороны защиты в части доказывания, по сути, поддерживается позиция законодателя о том, что разрешение таких ходатайств должно быть оставлено на усмотрение следователя. «Никакой новой обязанности следователя, – на основе анализа ряда подобных решений констатирует С. Ф. Шумилин, – Конституционный Суд в данном случае не устанавливает» [214].

Нет необходимости сколь-либо подробно перечислять все негативные последствия принимаемых следователем решений об отказе в удовлетворении подобных ходатайств стороны защиты, с очевидностью свидетельствующих об обвинительном уклоне в изложенном выше понимании этого феномена.

Повторим: как частный случай проявления всеобщего диалектического закона единства и борьбы противоположностей, усмотрение в области уголовного преследования, естественно, в рамках соответствующих (уголовных, уголовно-процессуальный и др.) законов – «необходимое зло».

Без усмотрения не только уголовное преследование, но и осуществление судопроизводства в целом в принципе невозможны. Но в то же время необходимость принятия в нем решений «по усмотрению» должна всемерно законодательно ссужаться. Как минимум таким же законодательным образом должны максимально четко взаимосвязано определяться его «поле и правила игры» – предмет, границы и условия допустимого усмотрения со стороны соответствующего правоприменителя для самого широкого круга следственных и судебных ситуаций, разрешение которых требует от него принятия соответствующих процессуальных и криминалистических решений.

Поэтому мы (в контексте рассматриваемой здесь проблемы) вслед за рядом других авторов [215]уверены, что положение ст. 159 УПК об удовлетворении следователем ходатайств в части доказывания обстоятельств, имеющих значение для дела по своему усмотрению, должно быть законодательно трансформировано в его обязанность (как, впрочем, думаем мы, и в обязанность суда).