Олег Баев - Следователь (основы теории и практики деятельности)

Такие вспомогательные планы позволяют следователю не только более наглядно представлять себе общую ситуацию, свои задачи и действия, необходимые для его решения, но и рациональным образом организовывать свою работу по уголовному делу.

Четвертое, наконец. У каждого следователя в производстве, как правило, находятся одновременно несколько уголовных дел. И в таких случаях практически невозможно обойтись без так называемого календарного планирования. Значение его заключается в обеспечении организации работы следователя таким образом, чтобы производство по каждому из одновременно находящихся у него уголовных дел осуществлялось параллельно, а не последовательно, как, к сожалению, еще зачастую бывает на практике. Оптимально, чтобы по каждому из одновременно находящихся в производстве дел если не ежедневно, то хотя бы раз в несколько дней производилась определенная работа по реализации плана расследования преступления, составленному по каждому из них.

И в качестве некоего заключения, подытоживая все сказанное в данной главе нашей работы: схематически методические основы расследования преступлений можно представить в следующем виде:

Схема 3.2 Методические основы расследования преступлений

Во втором параграфе первого раздела данной работы мы критически анализировали мнение А. М. Багмета, наделившего следователя несвойственной для уголовно-процессуального законодательства и судопроизводства любой сколь-либо цивилизованной страны мира функцией «установителя истины», соответственно, исключив его из числа профессиональных представителей стороны обвинения, к которым он отнесен действующим уголовно-процессуальным законом.

Но на нем этот автор в своих рассуждениях не останавливается.

Сокрушаясь об отсутствии благоприятных условий для следователя, «при которых он бы мог в кратчайшие сроки установить истину по уголовному делу, проводить расследование, не обремененное тотальным контролем» (здесь и далее также выделено нами – авт.), он полагает необходимым следующее:

«…для оптимизации работы следственных подразделений, исключения волокиты, перенаправления уголовных дел от одного органа к другому назрела необходимость передачи права утверждения обвинительного заключения от прокурора руководителю следственного органа в соответствии с подследственностью и подсудностью. А именно – руководитель следственного органа, согласившись с объемом собранных доказательств, утверждает обвинительное заключение и направляет уголовное дело в суд. Одновременно он направляет прокурору надзорное производство с копией обвинительного заключения и основных процессуальных документов по принятым решениям» [505].

Иными словами, предлагается совершеннейшая бесконтрольность следственных органов с объективно присущей таким «установителям» истины по уголовным делам обвинительной направленностью их деятельности (об этом говорилось достаточно подробно выше)!!!

Мы уже не говорим об очевидной методологической ущербности и общеправовой порочности данного предложения. Но. говоря чисто с прагматических позиций, можно ли представить себе хотя бы положение прокурора, который, не видя раньше уголовного дела, не возбуждая по делу обвинения от имени государства (государственного обвинения, о чем будет говориться далее), будет вынужден его – от имени государства! – поддерживать, участвуя в судебном разбирательстве этого дела?..

А может быть – в логическое развитие концепции А. М. Багмета – вообще какой-либо (судебный, прокурорский) «пригляд» за предварительным расследованием вообще не нужен (чтобы не обременять, по его выражению, следователя «тотальным контролем»), как и не нужно участие прокурора в суде?..

Однако, если А. М. Багмет вслед за рядом других ученых предлагает исключить из числа профессиональных представителей стороны обвинения лишь следователя, то, считает Ю. К. Якимович, «глубочайшей ошибкой законодателя явилось то, что он органы предварительного расследования и прокурора отнес к участникам со стороны обвинения. Ни в одном государстве такого нет. Прокурор не может объективно осуществлять функции надзора за соблюдением законов органами предварительного расследования, если он как участник со стороны обвинения осуществляет уголовное преследование. Следователь и дознаватель также теряют объективность в расследовании, собирают лишь обвинительные доказательства. Поэтому и прокурора, и дознавателя со следователем следует исключить из числа участников со стороны обвинения. Прокурор должен осуществлять функцию надзора, а дознаватель и следователь – функцию объективного и всестороннего расследования» [506].