В результате только сбор налогов в 2017 году по сравнению с предыдущим периодом увеличился на 37 процентов. Обратите внимание, я говорю не о доначислениях, за счет чего увеличилась сумма взысканного, а о реальном взыскании, когда деньги фактически поступили в бюджет. Таким образом, налоговики сегодня перешли к политике реального взыскания начисленной недоимки. Но об этом ниже.
По поводу реальности взыскания: налоговики получили новые полномочия, которые предоставлены им банкротным законом в новой редакции (Федеральный закон от 23.06.2016 года № 222-ФЗ):
– появилась возможность привлечь к субсидиарной ответственности не только номинального директора, но и бенефициара. Бенефициаром может быть лицо от директора, главного бухгалтера, менеджера, руководителя другой компании, самой третьей компании до учредителя (конечного бенефициара);
– введена презумпция виновности руководителя за банкротство;
– введена ответственность за сомнительные сделки и т.п.
– налоговикам дано право на вступление в число кредиторов не в течении двух месяцев, а целых шести.
Фактически банкротство сегодня на является надежным способом избежать реального взыскания налогов.
По поводу реального взыскания недоимки: каким образом она может взыскана сегодня?
Она может быть взыскана:
– в первую очередь за счет денежных средств налогоплательщика;
– имущества и дебиторки налогоплательщика;
– со взаимозависимых лиц;
– лично с руководителя компании через привлечение к субсидиарной ответственности;
– с любого третьего лица, если будет установлено, что имущество выведено на него умышленно.
Сегодня государство ведет реальную борьбу с агрессивным налоговым планированием, с однодневками (даже за недостоверные сведения – не нахождение по юридическому адресу может явиться основанием для ликвидации компании), идет борьба с «дроблением бизнеса», посредниками, схемами (кстати, сегодня ни одна схема налогового планирования не является стопроцентно безопасной), осуществляется контроль за деятельностью ИП, продолжается политика деофшоризации.
Все вышесказанное завершает сложившийся полностью и окончательно новый порядок рассмотрения налоговых споров в арбитражных судах: с одной стороны, происходит снижение их количества, с другой – увеличение процентного соотношения принятых решений в пользу налоговых органов, а с третьей происходит увеличение по суммам доначислений налоговых платежей и обеспечение их реального взыскания.
При организации планирования своей защиты важно уяснить для себя причины того, почему количество проверок уменьшается, а суммы доначислений с реальным взысканием увеличивается?
Таких причин несколько:
– Налоговые органы стали работать более эффективно.
– Налоговики стали отбирать споры, с которыми они идут в суд.
– Налоговики стали более тщательно готовиться к каждому налоговому спору и не только на стадии подготовки к судебному заседанию, а методически, через обобщение, через проведение политики обеспечения интересов государства и правильного «воспитания» судей, а итогом такой политики стал факт позиционирования (для всех, в том числе и для судей!) налогового органа как более сильного, идеологически сильного, защищающего интересы государства.
В результате сегодня в судах, по спорам с государством, мы можем наблюдать тенденцию тотального отказа государства от защиты предпринимателя, когда суд вместе с налоговиками фактически ищут и выявляют недобросовестность предпринимателя, заставляют последнего доказывать свою невиновность (представляете, с какими доказательствами по силе вы должны прийти в суд, чтобы суд вам поверил, и чтобы ни капли сомнения у суда и налоговиков даже не возникло), формальные же нарушения налоговиков перестали играть хотя бы какую-нибудь роль (например, суды могут приобщить документы, якобы уличающие налогоплательщика в его недобросовестности, при этом суд не смущает, что уличающие документы собраны налоговым органом за пределами срока проведения выездной налоговой проверки). 5 5 Например, в моей практике одним из доказательств недобросовестности контрагента послужило его исключение из ЕГРЮЛ в 2017 году, хотя проверка проводилась за период 2013-2015 гг. При этом документы были представлены при рассмотрении налогового спора уже в суд. Налоговики, представив доказательства заявили: «Уважаемый суд, просим приобщить документ – заявление недобросовестного контрагента об исключении его из ЕГРЮЛ». На мой логичный вопрос о том, а как соотносится исключение контрагента из ЕГРЮЛ в 2017 году с его деятельностью за период 2013-2015 года, налоговый орган заявил: «Нормальные компании не ликвидируются, а эта ликвидируется, так как ей есть что скрывать». На мое очередное возражение, что указанный контрагент выполнял работы по государственному контракту, в том числе выполнял работы в здании конкретного Арбитражного суда судья никак не отреагировал, а налоговики заявили, что это к делу не относится. И суд приобщил документ – заявление об исключении из ЕГРЮЛ предприятия, мало того, в своем Решении на указанный документ сослался, указывая, что этот документ так же подтверждает недобросовестность контрагента.
Читать дальше