Мишель Сапане - Репортаж из морга. Как судмедэксперт заставляет говорить мертвых

– Кажется, вы в нашей команде больше всех разбираетесь в этой области. Я рассчитываю, что вы прочитаете нам краткую лекцию о готах. Чтобы мы могли распознавать ворону по полету, так сказать.

– Спасибо, шеф! Только лучше говорить «во́рона»!

– Ворона?

– Да, ворон больше подходит. Они намного готичнее!

У меня такое ощущение, что она неплохо повеселится.

Лекция о готах с картинками перед всей службой судебной экспертизы – неплохое начало академической карьеры!

Место не располагает к детальному осмотру – здесь много высокой травы. Служба перевозки тел забирает труп, помещенный в синий чехол, специально предназначенный для мокрых покойников. Тело едет в институт судебной медицины.

Затем следователи проводят тщательный осмотр участка, причем отдаются этому делу со всей добросовестностью. Они прочесывают пустырь остаток дня, проходя с металлоискателем даже места, поросшие травами. Тяжкий труд.

Как всегда, я попросил провести сканирование тела ночью. И разумеется, подготовил операторов к тому, чего можно ожидать. Хотя тело при проведении этого исследования и остается в закрытом чехле, запах, вероятно, все равно просочится.

За сканированием трупа следует самый сложный этап: разогнать зловоние до прибытия первых живых пациентов. Сделать это в столь замкнутом пространстве не так-то просто. Кроме того, подходят не всякие освежители воздуха. Есть освежители, которые добавляют тонкий слой запаха сверху, например аромат персика или душистой лаванды. Но есть и такие, которые разрушают молекулы зловония. Освежители, которые мы давно применяем при вскрытии, – из последних. Мы даем взаймы свои, чтобы сотрудники КТ не волновались, а пациенты, пришедшие на снимок, не пострадали от запаха гота с истекшим сроком годности.

КТ показывает, что пострадавший – мужчина: мы ясно видим репродуктивные органы. Рядом с пенисом также видны металлические объекты, еще один в пупке и два в форме колец на уровне груди.

– Это пирсинг! – восклицает наша специалистка. – Ужасно неловко, в смысле секса.

– Да?

– Да, очень неудобно. Натирает кожу. Иногда даже зацепляется.

– Вот как? За что?

– Не обращайте внимания, ни за что.

– Что-то вроде «плененного члена», penis captivus? Хи-хи, так зацепляется?

– Да. Между двумя украшениями.

Я живо представляю себе картину. Ой-ой-ой, должно быть, это очень больно.

Возвращаюсь к изображениям. Покойный явно ходил к стоматологу. Полезно для идентификации. По зубам мудрости можно установить, что он молод: от 20 до 25 лет. Но в теле не видно ни снаряда огнестрельного оружия, ни переломов, ни других признаков того, что могло вызвать его смерть.

КТ подтверждает то, что мы уже знаем: труп находится в состоянии продвинутого разложения.

Газы образуют огромные карманы – эти затемнения хорошо видно по всему телу, в том числе и в мозге. Все это предвещает непростое вскрытие, как технически, так и обонятельно.

Заметить гематомы или экхимоз на настолько разложившейся плоти очень трудно, если не сказать невозможно.

По сложившейся традиции мы начинаем с внешнего осмотра. Сейчас самое важное – это шнур и узлы. Учитывая тот факт, что тело лежало в чистом поле, под брезентом, со связанными руками и ногами, пространство гипотез сильно сужается. Несмотря на отсутствие переломов или снарядов в теле, есть вероятность, что это насильственная смерть. Но также может быть, что пошел наперекосяк какой-то готский ритуал.

С узлами мы обращаемся уважительно – как в прямом, так и в переносном смысле. Они довольно грязные, поэтому не помешает перед другими манипуляциями протереть их стерильными тампонами, кстати, как и остальные части шнура. Никогда не знаешь: возможно, собранная ДНК будет пригодна для анализа и даст ключ к разгадке.

Завязывая узел, мы часто оставляем на веревке эпителиальные клетки (клетки кожи), содержащие нашу ДНК.

Путы нужно снять предельно осторожно. Но, опять же, о развязывании узлов и речи нет. Так можно потерять информацию. Каждый узел может что-то рассказать о человеке, который его завязал: прямой узел, беседочный, простой полуштык…

Поэтому я перерезаю шнур выше узлов. Затем перехожу к секционному столу, где, используя увеличительное стекло на подставке, фиксирую узлы. На схеме отмечаю петли. Так я замечаю, что внешне очень сложный узел, обездвиживший руки, – это на самом деле простой скользящий узел. А щиколотки зафиксированы узлом «констриктор». В моем мозгу замерцал тревожный сигнал. Я уже встречался с узлами раньше. Первая мысль, конечно, о том, что это убийство.