Федор Кокошкин - Лекции по общему государственному праву

Руссо признает только договор всех со всеми, который он называет общественным договором (contrat social). Этим договором создается одновременно и общество, и государственная власть, но не власть одного лица, как у Гоббса, а неограниченная власть самого общества над своими членами. Назначение того или иного конкретного правительства для исполнения воли общества, т. е. для заведывания текущими делами, происходит не в силу договора, а в силу распоряжения (декрета) общества или народа, который является неограниченным властителем. Руссо сходится с Гоббсом в том, что у обоих из договора вытекает неограниченная власть, но первый приписывает эту власть народу, второй — монарху. В отличие от этих писателей Локк полагает, что человек, вступая по договору в общество, жертвует не всеми своими первоначальными правами, а только частью их для того, чтобы тем лучше обеспечить остальную часть. Отсюда у него вытекает учение о естественных неотъемлемых правах, принадлежащих человеку и в государстве.

Договорная теория приобрела наибольшую популярность и оказала наиболее глубокое влияние на политическую мысль в той форме, которую ей придал Руссо. В этом виде она долгое время служила теоретическим основанием и оправданием для демократических движений. Нельзя не признать, что это стройное, последовательное, законченное учение является гениальным созданием человеческого ума, до сих пор не утратившим своей увлекательности. До сих пор всякая попытка объяснить существование государства чисто отвлеченным путем, не считаясь с историческими данными, ведет обыкновенно на путь, проложенный Руссо. Соблазнительность договорной теории увеличивается тем, что и в истории можно найти примеры, которые на первый взгляд служат подтверждением этого учения. Так, некоторые из современных государств основаны, несомненно, на договоре. Германская империя, напр., создалась в 1867 г. (под именем Северогерманского союза) путем договора, но только договора не отдельных лиц, а государств, вошедших в состав объединенной Германии. Так же Швейцария обязана своим существованием договору общин (кантонов). Таково же происхождение Соединенных Штатов С. Америки. Но можно, кроме того, указать примеры государств или подобных государству союзов, которые, по крайней мере, на первый взгляд, возникли путем договора не существовавших ранее государств или общин, а отдельных лиц. Сюда относится прежде всего классический пример основания английской колонии Новой Англии в Сев. Америке. Основавшие эту колонию эмигранты, известные в английской истории под именем "отцов-пилигримов", еще на пути из Европы в Америку на корабле "Mayflower" (Ландыш) заключили письменный договор об учреждении государства и, по прибытии на место, осуществили его. В недавнем прошлом мы находим еще один любопытный пример договора, имевшего своим последствием возникновение общества, которое, быть может, оказалось слишком эфемерным для того, чтобы его назвать государством, но которое в течение известного времени имело характер независимого политического союза. Возникло оно на территории Китая, в Манчжурии. В 80-х годах там открылись золотые прииски, и к ним стеклись в большом количестве выходцы различных стран, как, кажется, главным образом, беглые поселенцы и каторжники из Сибири. Возникло целое поселение, носившее название "Желтугино". Первоначально в этом поселении не было никакой организации и каждый действовал совершенно независимо. Это привело к ряду преступлений. Ни личность, ни имущество не были обеспечены. Почти каждый день происходили убийства. Наконец, желтугинцы совершенно так же, как люди в естественном состоянии у Гоббса, пришли к заключению, что жить так далее нельзя, и для охраны порядка учредили организацию на республиканско-федеративных началах. Мы не можем, конечно, сказать, насколько "желтугинская республика" была жизнеспособна, ибо вскоре она была разрушена китайскими войсками. Но, во всяком случае, этот пример показывает, что учение о договорном происхождении государства может найти себе некоторую опору в фактах действительности.

Несмотря на внутреннюю логичность и последовательность договорной теории и на возможность связать ее с некоторыми данными исторического наблюдения, она в настоящее время может считаться совершенно оставленной и принадлежит скорее к истории политических учений, чем к наличному инвентарю современной государственной науки.

Переходя к критике этой теории, я прежде всего укажу на выдвигаемое против нее возражение, которое я лично не считаю основательным. Весьма часто говорят, что основание государства путем договора невозможно, потому что сам договор получает обязательную силу от государства, в подтверждение чего, обыкновенно, приводят то обстоятельство, что не все договоры обязательны, а некоторые из них не имеют юридического значения. Если обязательность договора зависит от закона, т. е. от государства, — то ясно, что само государство не может быть основано на договоре; иначе получается безвыходный логический круг, circulus vitiosus. Этот аргумент исходит из весьма распространенной до сих пор теории, согласно которой право есть не что иное, как произведение государства. Ниже, когда мы будем говорить о праве и его отношении к государству, мы подвергнем разбору это учение, пока же отметим, что доктрина, сводящая право исключительно к государственному закону и отрицающая возможность существования юридических норм вне государства и до государства, в настоящий момент уже утратила то господствующее положение, которое она еще совсем недавно занимала в науке. Напротив, с каждым днем приобретает все более сторонников противоположное воззрение, видящее в праве не создание государства, а самостоятельное, независимое от государства общественное явление. И с этой точки зрения в идее основания государства путем договора нет никакого логического противоречия. Если право может существовать до государства и независимо от него, то договоры имеют обязательную силу помимо санкции государства, следовательно, логически можно допустить, что в основании государственной власти лежит договор.