Федор Кокошкин - Лекции по общему государственному праву

Учение Локка о распределении властей подобно другим учениям того же рода и, быть может, даже в еще большей мере, чем большинство их, отражает на себе влияние конкретной государственной организации, служившей предметом наблюдения. В этом учении нельзя не узнать основных черт английского государственного строя в том виде, в каком он вышел в конце XVII в. из продолжительной и упорной борьбы между Стюартами и парламентом.

Монтескье и Руссо. Развитие идеи распределения различных функций власти между различными органами государства завершается в XVIII в. двумя теориями, оказавшими огромное влияние на развитие современного конституционного государства, а именно, теориями Монтескье и Руссо. Первая из них соединена, несомненно, известной преемственной связью с учением Локка, вторая — представляет собой гениальное развитие мыслей, первоначальный зародыш которых можно найти у Марсилия Падуанского и монархомахов.

Некоторые писатели (Жанэ, Олар, Ковалевский) высказывают мнение, что учения Монтескье и Руссо о разделении властей, в сущности, сходны в своих основных началах. Взгляд этот, однако, встретил справедливую критику; и более правильным нужно признать противоположное мнение, защищаемое во французской литературе Эсменом, а в русской — Алексеевым. Поводом к сближению теорий Монтескье и Руссо явилось, главным образом, то обстоятельство, что в эпоху первых попыток осуществить идеалы французской политической философии среди деятелей Великой французской революции господствовали взгляды, представлявшие собой своеобразное сочетание обеих теорий. (Типичными представителями этих взглядов являются Мабли и Сийес.) Но сами по себе учения Монтескье и Руссо, несмотря на некоторые точки соприкосновения, в корне расходятся между собой и являются выражениями двух резко различных миросозерцании.

Руссо — тип отвлеченного мыслителя-идеалиста: он исходит из априорных начал справедливости и на основании их строит абсолютный государственный идеал. Монтескье прежде всего — трезвый политический реалист; не отрицая вечных начал справедливости, он считается, однако, не только с ними, но и с реальными условиями политической жизни и вырабатывает не абсолютный идеал, а наиболее пригодную с точки зрения практической жизни систему. Руссо горячо верит в первоначальное совершенство человеческой природы, испорченной, по его мнению, лишь дурными учреждениями; преобразованием учреждений он думает исправить и человека. Монтескье, напротив, принимает в расчет человеческие недостатки и слабости как неизменное явление и стремится приспособить к ним учреждения; он даже прямо утверждает, что наиболее целесообразные на практике учреждения перед судом отвлеченного разума всегда будут несовершенны, как несовершенна сама человеческая природа. В учении о распределении властей Руссо исходит из абстрактного разделения функций власти по их внутренней природе и выводит отсюда необходимость определенной государственной организации. Монтескье также начинает с установления объективной классификации форм осуществления государственной власти, но его учение о распределении функций власти между различными органами является не столько логическим выводом из этой классификации, сколько результатом изучения конкретного политического строя того государства, в котором, по его мнению, проблема примирения государства со свободой личности разрешена наиболее удачно.

Теория Руссо, несомненно, глубже и своеобразнее; она в большей степени обладает способностью действовать на умы и сердца и потому чаще служила и служит до сих пор движущей силой в деле критики старых государственных форм и стремлений к их радикальному преобразованию. Но, с другой стороны, учение Монтескье оказалось более плодотворным в области практической созидательной работы и в большей мере осуществилось в современном конституционном государстве. Замечательно, что даже те политические деятели Французской революции, для которых идея Руссо теоретически служила главной путеводной звездой, на практике при разрешении важнейших вопросов государственного устройства следовали не ему, а Монтескье.

Именно ввиду этой более близкой связи учения Монтескье с началами, лежащими в основе современного государства, мы отнесем это учение к концу нашего обзора теорий распределения властей и начнем с Руссо, хотя хронологически Монтескье следовало бы поставить раньше.