Владимир Павлов - Избранные труды

При этом субъектом побега не может быть признано лицо, которое незаконно осуждено к лишению свободы или в отношении которого с нарушением закона избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. В данных случаях говорить о наличии специального субъекта преступления, предусмотренного ст. 313 УК, нельзя.

Что же касается военнослужащих, отбывающих наказание в дисциплинарном батальоне или на гауптвахте, то они продолжают оставаться участниками военно-служебных отношений. Поэтому самовольное оставление дисциплинарной воинской части не будет являться преступлением, предусмотренным ст. 313 УК. Субъектом побега может быть лишь военнослужащий, подозреваемый или обвиняемый в совершении преступления и на законных основаниях содержащийся под стражей на гауптвахте.

Другое преступление, совершаемое специальным субъектом, связано с уклонением осужденного лица от отбывания лишения свободы (ст. 314 УК). Данное преступление посягает на нормальную деятельность органов и учреждений, исполняющих наказания в виде лишения свободы. Рассматриваемое общественно опасное деяние выражается в невозвращении осужденного лица, которому была предоставлена возможность, в соответствии со ст. 97 УИК РФ, краткосрочного выезда за пределы места лишения свободы либо была предоставлена отсрочка исполнения приговора в порядке ст. 361 УПК РСФСР. Специальным субъектом преступления, предусмотренного ст. 314 УК, может быть женщина, которой была предоставлена отсрочка отбывания наказания, согласно ст. 82 УК РФ, в связи с беременностью или наличием у нее детей до 8-летнего возраста.

Таким образом, можно в какой-то степени говорить об однородности признаков специального субъекта преступления в ст. 313, 314 УК, которым является лицо, отбывающее наказание в виде лишения свободы, т. е. осужденный.

Рассматривая последнюю разновидность специального субъекта главы 31 УК, нельзя не сказать, что в главе 32 УК РФ, предусматривающей общественно опасные деяния, посягающие на порядок управления, имеется в виду преступление, которое направлено против нормального функционирования или деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества осужденных и других лиц, содержащихся под стражей. Речь в данном случае идет о ст. 321 УК РФ, предусматривающей ответственность за дезорганизацию нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества.

В отличие от действующего УК РФ, аналогичное преступление в УК РСФСР 1960 г. указывалось в главе «Государственные преступления» и относилось к иным общественно опасным деяниям против государства. Статья 77 1предусматривала ответственность за действия, связанные с дезорганизацией работы исправительно-трудовых учреждений. Специальным субъектом указанного преступления был только осужденный.

Однако в связи с тем, что ст. 321 УК РФ предусматривает новый признак – совершение преступного деяния в месте содержания под стражей, специальный субъект преступления представлен несколько шире. Так, в результате этой новизны в законе специальным субъектом указанного преступления могут быть не только осужденные, но и лица, находящиеся в местах содержания под стражей (подозреваемые, обвиняемые, подсудимые или лица, в отношении которых приговор еще не вступил в силу). [739]

Вместе с тем, хотя преступление, предусмотренное ст. 321 УК, и находится в группе общественно опасных деяний, посягающих на порядок управления (гл. 32), его, тем не менее, можно отнести к преступлениям, которые причиняют вред интересам правосудия, в особенности когда речь идет о конкретных общественных отношениях, т. е. о непосредственном объекте. При совершении данного преступления посягательство осуществляется на нормальную деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества виновных лиц, а также нарушается исполнение приговора судебных органов по реализации самого наказания, а это имеет непосредственное отношение к интересам правосудия наряду с преступлениями, предусмотренными ст. 313, 314 УК.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 321 УК, характеризуемая дезорганизацией деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, в какой-то степени есть невыполнение решения суда, совершаемое путем применения физического или психического насилия к сотрудникам мест лишения свободы или содержания под стражей, а также к осужденным со стороны виновных лиц.

При наличии умышленной формы вины в виде прямого умысла и разных мотивов и целей, можно говорить о том, что виновный сознательно противодействует путем применения насилия в отношении сотрудников и осужденных и таким образом препятствует исполнению приговора и отбывания наказания.