Иван Козочкин - Уголовное право США - успехи и проблемы реформирования

Дж. Дресслер, давая общую характеристику сговору, пишет, что этот институт вызывает чрезвычайно большие споры и что многие ученые и даже некоторые суды призывают его реформировать или даже упразднить. Один из приведенных им аргументов состоит в том, что «лицо может быть осуждено за это преступление задолго до того, как совершит какое-либо действие для исполнения основного преступления». [611]

Покушение( attempt). В нашей юридической литературе отмечается, что «важнейшее отличие нового американского уголовного законодательства от ранее действовавших правовых положений состоит в том, что покушение теперь стало институтом лишь Общей части уголовного права». [612]Возможно, в большинстве юрисдикций это соответствует действительности, но есть штаты, в уголовных кодексах которых неоконченные посягательства, в том числе покушение, находятся в Особенной части, например в УК Нью-Йорка (раздел 6) или Огайо (гл. 2923). Положения английского общего права о покушении были восприняты и американским уголовным правом.

С точки зрения mens rea, покушение характеризуется намерением, т. е. умыслом, направленным на совершение конкретного преступления. Причем нередко в американской судебной практике и законодательстве к субъективной стороне покушения предъявляются более высокие требования по сравнению с оконченным преступлением. Так, по УК штата Иллинойс, для признания лица виновным в тяжком убийстве достаточно доказать, что оно осознавало высокую степень вероятности причинения смерти или тяжких телесных повреждений, в результате которых наступила смерть, либо доказать, что убийство имело место в ходе совершения насильственной фелонии (ст. 9-1а) [613], а для признания его виновным в покушении на тяжкое убийство необходимо установить умысел (намерение) на совершение такого преступления (ст. 8-4а).

«В принципе, – пишет М. Бассиуни, – требование специального намерения совершить конкретное преступление или осуществить поведение, в результате которого совершается конкретное посягательство, – преобладающий подход» [614]. Однако здесь следует заметить, что понятие «специальное намерение» в случае покушения по традиции все еще используется в судебной практике и редко – в основном нереформированном уголовном законодательстве. Например, в УК штата Калифорния (ст. 21а) сказано, что «покушение… состоит из двух элементов: специального намерения совершить преступление и прямого, но неэффективного действия, направленного на его совершение».

Широкое, недостаточно четко сформулированное определение покушения в Примерном УК (п. 1 ст. 5.01) не оказало большого влияния на законодательное регулирование этого института в штатах.

Гораздо более компактное, но вряд ли более удачное, определение покушения содержится в УК штата Огайо: «Никому, намеренно или осознанно, и если намерение или осознание – это достаточная виновность для совершения посягательства, не дозволено осуществлять поведение, которое, будь оно успешным (доведено до конца), составило бы посягательство» (ст. 2923.02). Приведенная дефиниция обращает на себя внимание по двум причинам: во-первых, тем, что намерение не является единственной формой вины (виновности) при покушении и, во-вторых, потому, что она не предусматривает никакого критерия для решения важной и сложной в практическом отношении проблемы отграничения действий, образующих покушение, от приготовления, которое в американском праве считается ненаказуемым [615].

Последнее замечание можно отнести и к другим кодексам, в частности к УК штата Нью-Йорк, где сказано, что «лицо виновно в покушении на совершение преступления, если, имея намерение совершить преступление, оно осуществляет поведение, которое склонно привести к совершению такого преступления» (ст. 110.00). Ясно, что в этих штатах, так же как на федеральном уровне, где вообще нет определения покушения, решение указанной проблемы полностью отдается «на откуп» судебной практике.

Под влиянием Примерного УК в законодательство ряда штатов включено требование «существенного шага» (substantial step), например в сходные между собой определения покушения в УК Иллинойса (ст. 8-4-а), Пенсильвании (ст. 901) и Джорджии (ст. 26.1001): лицо виновно в покушении, «если, имея намерение совершить конкретное посягательство, оно осуществляет какое-либо действие, составляющее существенный шаг в направлении совершения этого посягательства».

Однако отграничение действий, являющихся «существенным шагом», от тех, которые такой шаг не составляют, – задача не из легких. Чтобы облегчить ее решение, в Примерном УК приводятся случаи, когда, по мнению его составителей, действия образуют «существенный шаг»: ожидание в засаде, розыск предполагаемой жертвы или следование за ней, заманивание или попытка заманить предполагаемую жертву на место совершения преступления, противоправное вступление в здание или огороженное место, где предполагается совершить преступление, владение предметами, предназначенными для использования при совершении преступления [616], и т. п. (п. 2 ст. 5.01). Приведенные примеры свидетельствуют о том, что имеет место явное расширение понятия покушения за счет приготовительных действий.