Николай Исаев - Сексуальные преступления как объект криминологии

При разделении власти и сексуальности последняя выходит из рамок семьи и брака, оказывается несвязанной с репродуктивностью и получает чувственную, эмоциональную нагрузку. Онтология публичного/частного делает возможными концентрацию родовой власти, рациональную экономику семьи и чувственное сексуальное поведение, что принципиально невозможно в категориях бытия как сакрального/профанного. Одним из первых исследователей, поставившим вопрос о тесной взаимосвязи власти и сексуальности, был французский философ Мишель Фуко. В своем фундаментальном трехтомном исследовании «История сексуальности» он доказывает, что категории и нормы сексуального поведения составляют систему властных отношений. [234] Фуко М. Воля к истине: По ту сторону знания, власти и сексуальности. История сексуальности – I. – М., 1996. – 448 с.; Использование удовольствий: История сексуальности – II. – М., 2004. – 431 с.; Забота о себе. История сексуальности – III. – Киев; М., 1998. – 282 с. Однако сексуальное поведение как «диспозитив», т. е. как объект научной рефлексии и возможных стратегий воздействия и контроля над ним, по мнению М. Фуко, появляется только в индустриальных обществах, не ранее Нового времени. [235] Фуко М. Воля к истине: По ту сторону знания, власти и сексуальности. История сексуальности – I. – М., 1996. В античном мире отделенное от власти сексуальное поведение становится синкретичным с чувствами. Однако эта чувственность в античном идеале рациональности подчинена разуму. «Греки считали романтическую любовь видом одержимости или безумия и высмеяли бы каждого, кто предложил бы ее в качестве руководства при выборе супруга», – отмечал W. Summer. [236] Summer W. Folkways. – Boston, 1906. – P. 362. Рационализация чувственности не только позволила Гиппократу создать типологию личности, основанную на темпераменте, широко используемую и в современной психологии, но и в рамках этой типологии выделить четыре разновидности любви – эрос, строгэ, филия и агапэ, – соотносимых с темпераментом. [237] Государев H.A. Треугольный человек. – M., 1991. – С. 146. Формирование индивидуальной личности в античном мире дало возможность Гиппократу «положить начало научной типологии личности, без которой не возникли бы современные учения об индивидуальных различиях между людьми». [238] Петровский А. В., Ярошевский М. Г. История и теория психологии. T. 1. – Ростов н/Д, 1996. – С. 56–57.

Правовая история Европы начинается с эпохи варварских «Правд» как основных нормативов того времени. Социальная организация варваров носит характер большой патриархальной семьи, в которой сыновья с возрастом приобретали юридическую свободу. Быт, обычаи и нравы варваров стали известны во многом благодаря их описанию Тацитом. Варварское общество испытывало недостаток женщин, поэтому брак рассматривался как покупка жены, и основные законы были направлены на ее охрану как собственности.

В «Салической Правде» раздел XIII «О похищении свободных» гласил: 1 «Если три человека похитят свободную девушку, они обязаны уплатить по 30 сол. каждый», однако если это похищение совершено рабом или неполноправным, зависимым человеком, то он предается смертной казни. Для сравнения: в разделе XX «О том, кто схватит свободную женщину за руку, за кисть или за палец» присуждалось уплатить 15 сол., т. е. сумма за похищение всего в два раза превышала таковую. [239] Салическая Правда (Lex salica) / Под ред. В. Ф. Семенова. – М., Наука, 1950. – С. 19–21, 36–37. По этому же закону человек, лишивший жизни женщину детородного возраста, уплачивал 600 сол., если «она уже не может более иметь детей, присуждается у уплате 8000 ден., что составляет 200 сол.». [240] Там же. – С. 56–58.

В «Аламаннской Правде» за убийство женщины плата составляет в два раза большую сумму, чем за убийство мужчины. И соответственно прописывается охрана жены как собственности, «если какой-либо свободный против закона уведет жену другого, то должен ее возвратить и уплатить 80 сол.». [241] Аламаннская Правда (Lex Alamannomm) // Антология мировой правовой мысли. Т. 2: Европа V–XVII вв. / Под. ред. Г. Ю. Семигина. – М., Смысл, 1999. – С. 44.

Одной из криминальных форм сексуального поведения являлось прелюбодеяние. Согласно описаниям Тацита, наказание осуществлялось «на месте» мужем, который, «обрезав изменнице волосы и раздев ее до нага, в присутствии родственников выбрасывает ее из своего дома и, настегивая бичом, гонит по всей деревне». Возвратиться домой она уже не может, «и сколь бы красивой, молодой и богатой она ни была, ей больше не найти нового мужа». [242] Корнелий Тацит. Германия // Корнелий Тацит. Сочинения в двух томах. – Л., Наука, 1969.-С. 361. За прелюбодеяние, согласно «Салической Правде», муж имел право убить жену или потребовать компенсации у любовника, которая могла составлять 200 сол.