Юрий Андреев - Гражданско-правовая ответственность государства по деликтным обязательствам - Теория и судебная практика

В то же время, исходя из изложенного, Конституционный Суд РФ пришел к выводу о том, что это обстоятельство порождает особый характер отношений между гражданином и государством, заключающийся в том, что государство принимает на себя обязанность возмещения такого вреда, который с учетом его масштабов и числа пострадавших не может быть возмещен в порядке, установленном гражданским, административным, уголовным и другим отраслевым законодательством. Установление в ч. 1 ст. 3 Закона РФ «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС» обязанности государства возмещать вред, причиненный гражданам вследствие чернобыльской катастрофы, посредством установленных Законом денежных и других материальных компенсаций и льгот вызвано также и фактической невозможностью его возмещения в обычном судебном порядке, которое должно было бы обеспечить потерпевшим полное восстановление их нарушенных прав. Независимо от того, о каких способах возмещения идет речь в оспариваемом Законе – о льготах, денежных (материальных) компенсациях, других денежных доплатах к социальным выплатам, все они входят в объем возмещения вреда на основе принципа максимально возможного использования государством имеющихся средств для обеспечения достаточности такого возмещения.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что налицо специфическая форма ответственности государства по деликтным обязательствам, включающая в себя как гражданско-правовые, так и иные отраслевые (межотраслевые) способы возмещения вреда жертвам экологических катастроф, имеющих место по вине государства (прямой, косвенной), его должностных лиц и органов.

В ст. 16 и 1069 ГК РФ подчеркнуто, что незаконные действия государственных (муниципальных) органов, влекущие обязанность публично-правового образования возместить причиненный вред, могут выражаться не только в осуществлении незаконных фактических действий (бездействия), но и в принятии (издании) актов, не соответствующих закону или иному правовому акту.

Правовой акт государственного (муниципального) органа может быть признан недействительным в случае его несоответствия закону или правовому акту, имеющему бульшую юридическую силу, в частности: при издании акта органом, не имеющим права издавать подобного рода акты, при отсутствии предусмотренных законом фактических обстоятельств, являющихся основанием для издания соответствующего правового акта, при произвольном толковании положений закона, обусловившем принятие противоречащего ему акта, при издании правового акта во исполнение отмененного либо утратившего силу закона, при умышленном искажении смысла закона в изданном правовом акте, при неправильном выборе закона, положенного в основу решения представленных в правовом акте вопросов, при несоблюдении правил, сроков, формы и процедуры издания акта.

Так, решением одного из областных судов Российской Федерации было отказано в признании недействительным нормативного акта исполнительного органа субъекта РФ, регулирующего порядок передачи имущества престарелых граждан и инвалидов территориальным органам социальной защиты населения по завещаниям и договорам пожизненного содержания с иждивением. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила указанное решение и вынесла новое решение о признании обжалуемого нормативного акта недействительным, указав при этом на следующее. В соответствии с Конституцией РФ гражданское законодательство находится в исключительном ведении РФ (п. «о» ст. 71). По предметам ведения РФ принимаются федеральные конституционные законы и федеральные законы, имеющие прямое действие на всей территории России (ст. 76). Отношения, для упорядочения которых принят оспариваемый акт, регулируются ГК РФ (ст. 601–605) и ГК РСФСР (раздел «Наследственное право»). Поэтому исполнительный орган власти субъекта РФ неправомочен был принимать нормативный акт по вопросам, относящимся исключительно к ведению РФ. Кроме того, обжалуемые нормы, предусматривающие право распоряжения движимым и недвижимым имуществом, переданным учреждениям социального обслуживания, органам труда и социальной защиты населения по завещаниям и договорам пожизненного содержания с иждивением, противоречат ст. 604 ГК РФ, которая предоставляет право распоряжения имуществом только с согласия лица, передавшего это имущество. [92] Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2001 г. // СПС «КонсультантПлюс».