Строго говоря, отношения координации пронизывают собой всю ткань гражданского права, поскольку именно они являются основным способом реализации принципа диспозитивности. Вся система гражданско-правовых договоров основывается на отношениях координации. Именно по этой причине в литературе координации придается значение «горизонтальных отношений» [14] См.: Красавчиков О.А. Гражданские организационно-правовые отношения // Антология уральской цивилистики. 1925–1989. М.: Статут, 2001. С. 161; См.: Хозяйственное право: Учеб, пособие / Под ред. В.П. Грибанова, О.А. Красавчикова. М.: Юрид. лит., 1977. С. 357; Правовые проблемы руководства и управления отраслью промышленности в СССР / Отв. ред. А.Е. Луков. М.: Наука, 1973. С. 387 (автор главы И.А. Танчук); Яковлева В.Ф., Смирнов В.Т. Правовые проблемы перевозки и материально-технического снабжения. Л.: Изд-во ЛГУ, 1978. С. 29; Российское предпринимательское право: Учебник / Д.Г. Алексеева, В.К. Андреев, Л.В. Андреева и др.; отв. ред. И.В. Ершова, Г.Д. Отнюкова. М.: Проспект, 2011. С. 44.
. В.Ф. Яковлев указывает, что «отношения, регулируемые частным правом, являются отношениями горизонтального типа, координации, а не субординации их участников, поскольку они не подчинены друг другу. Предписания в частном праве являются преимущественно диспозитивными, т. е. они оставляют за участниками отношений определенную свободу выбора. По своему содержанию нормы частного права являются преимущественно дозволительными нормами. На основе этих норм участники отношений приобретают субъективные права и связанные с ними обязанности» [15] Яковлев В.Ф. Правовое государство: Вопросы формирования. М.: Статут, 2012. С. 204.
. Таким образом, в основе координации как специфического гражданско-правового отношения всегда лежит волесогласованиевне зависимости от правовой формы его установления (договорной или корпоративной).
2. Всякое соглашение в гражданском обороте основывается на различных интересахего сторон. В хозяйственной сфере в большинстве случаев в основе действий хозяйствующих субъектов лежат экономические интересы. И в некоторых случаях эти интересы диктуют разрозненным субъектам рынка необходимость в объединении своих хозяйственных действий, их согласовании, приведение их в соответствие с реальной рыночной ситуацией с учетом того, что эффективность их совместной согласованной деятельности будет значительно выше, чем результаты их автономных действий. Эффективность согласованной деятельности находится в прямой зависимости от уровня профессиональной компетенции координатора такой деятельности. По этой причине хозяйствующие субъекты, автономная деятельность которых нуждается в дополнительном согласовании, делегируют функции координации своей хозяйственной (экономической) деятельности профессиональному участнику хозяйственного оборота, имеющему специальные навыки и средства для наиболее эффективного регулирования взаимодействия этих хозяйствующих субъектов на рынке.
Когда координация экономической деятельности осуществляется в отношении субъектов, действующих на различных уровнях каналов товарораспределения (производитель – переработчик – поставщик – оптовый продавец), она потенциально не опасна для состояния конкурентной среды на таком рынке. В подобном соглашении, имеющем признаки «вертикального» соглашения, согласование действий не имеет признаков правонарушения, что и послужило основанием для введения законодателем в составе третьего антимонопольного пакета данного исключения из определения координации экономической деятельности в п. 14 ст. 4 ЗоЗК.
Однако если координация экономической деятельности, которая по содержанию представляет собой не один из видов одномоментного согласования действий [16] Как юридический факт.
, отличительной чертой которого является собственно процесс совершения соглашения ( consensus ), как это происходит при заключении договоров, а специальный вид деятельности, совершаемой систематически на протяжении определенного интервала времени [17] Как временной процесс.
, результатом которого является осуществление координируемыми субъектами согласованной рыночной политики, то именно такая координация и представляет собой наибольшую опасность для конкуренции и должна расцениваться в качестве разновидности правонарушения.
В этом отношении координация экономической деятельности, полностью соответствующая одновременно всем признакам, поименованным в ее легитимной дефиниции (п. 14 ст. 4 ЗоЗК), встает в один ряд с иными антиконкурентными действиями, такими как картельные соглашения, согласованные действия, и сделками по экономической концентрации. Единственным признаком координации экономической деятельности, осуществляемой третьим лицом, отличающим ее от картелей и согласованных действий, является то, что она реализуется не самими хозяйствующими субъектами, а координатором, что в некоторых случаях может замещать собой необходимость заключения картелей и не обладать признаками согласованности действий. Именно фигура «третьего лица» делает необходимым установление в отношении него специальных требований, касающихся его вхождения в одну группу лиц с координируемыми субъектами и неосуществления им деятельности на одном рынке с ними. Принцип данного правоустановления вполне ясен: хозяйственные интересы координатора (третьего лица) не должны пересекаться или совпадать с экономическими интересами координируемых им субъектов. Иное положение потенциально может нанести вред конкуренции.
Читать дальше