Дмитрий Шестаков - Санкт-Петербургский международный криминологический клуб - прошлое и настоящее

Однако отстаиваемая Ю. М. Антоняном схема формирования у человека готовности совершить преступление не является исчерпывающей. Преступление представляет собой частную разновидность поведения, в основе которой лежат общие закономерности человеческой активности. Существуют разные теории, направленные на объяснение поступков людей. Две из них представляются мне наиболее продуктивными. Людьми движут стремления, во-первых, приспособиться к окружающему и окружающим (Г. Спенсер), во-вторых, выделиться (по Ф. Ницше – побуждение к мощи).

Человек таков, что чувствует себя неуютно, если живет хуже других, если жизнь его среди окружающих не устроена; при данных обстоятельствах нередко он хочет быть «как другие», «не отставать от других». В неравенстве усматривалась причина преступлений еще в античные времена, на это указывал, в частности, Аристотель.

Но, обладая возможностями других, так сказать, достигнув равенства, человек не испытывает удовлетворения, но ощущает потребность выразить свою неповторимую индивидуальность и таким образом в известном смысле стать «над другими». «Мы не ненавидим еще человека, коль скоро считаем его ниже себя, – замечает Ф. Ницше, – мы ненавидим его лишь тогда, когда считаем его равным себе или выше себя».

Самоутверждение как глубинный мотив преступления не всегда осознается преступниками. Ярчайшим литературным примером личности, осознавшей самоутверждение в качестве мотива преступления, является Раскольников из романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание», задававшийся вопросом: «Тварь ли я дрожащая, или право имею…». Глубокий русский мыслитель Д. С. Мережковский заметил, что преступление для Раскольникова «не только отрицание, разрушение, но утверждение, созидание нового, связанное… с вечными… законами природы».

Феномен Раскольникова, человека с идеей преступного самоутверждения, воспроизводится в различные эпохи при разных социально-исторических обстоятельствах. Поклонник Ф. М. Достоевского, французский криминолог Г. Тард, пишет, что решение, приготовление и совершение преступления могут рассматриваться как протекание особого рода лихорадки, которую можно отнести к разряду таких же внутренних процессов, как стремление к самоубийству, любовь, поэтическое вдохновение. Это один из тех кризисов, из которых организм выходит измененным… Человек изумляется, его удивляет, что он победил честь, право, сострадание, нравственность; он чувствует себя одновременно отчужденным, свободным и падшим, брошенным в новый открывшийся перед ним мир, навсегда изгнанным из родного дома. Русский философ Н. А. Бердяев по данному вопросу, очевидно беспокоившему развивавшуюся в России философию, высказался так: «Самоутверждение ведет к самоистреблению, раскрытие свободной игры сил человека, не связанное с высшими целями, ведет к иссяканию творческих сил».

Заурядного преступника, человека из толпы, возможно, подталкивает не всегда осознанное стремление сравняться. Выдающимся преступником, с созревшей идеей, в ряде случаев движет желание стать над другими. Оба механизма при сложившемся определенном образе жизни могут сформировать и «отчужденную, тревожную с особым отношением к смерти» личность, но могут и напрямую привести к преступлению.

Несколько подробнее о побуждениях к преступлению я пишу в моем учебнике криминологии. Полагаю, что криминология без психологии мертва. Для меня лично жизнь в криминологии некогда началась с формулы любви, из нее поднялся вопрос о супружеских убийствах, в связи с которыми родилась семейная криминология, потребовавшая по-новому определить явление преступности, – и так далее через осмысление преступности социальных подсистем к криминологии закона. Сказанным я хочу подчеркнуть значимость эмпирических и теоретических изысканий профессора Юрия Мирановича Антоняна, который вместе с его учениками и коллегами представляет сложившуюся в России психологическую школу криминологии».

Материалы семинара опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра». 2006. № 2 (11).

21 декабря 2005 г. Совместный семинар Санкт-Петербургского криминологического клуба и Института Генеральной прокуратуры РФ «Необходимая оборона: нетрадиционные подходы к криминологической оценке и способам уголовно-правового регулирования».Основной докладчик – С. Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия).

В обсуждении доклада приняли участие: Я. И. Гилинский (Санкт-Петербург, Россия), С. У. Дикаев (Санкт-Петербург, Россия), Д. А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия).