Александр Зацепин - Дополнительная квалификация преступления - общие и специальные вопросы. Монография

Приведенное решение является следствием того факта, что любое нарушение соответствующих правил, повлекшее по неосторожности смерть человека, отражено в. 2 ст. 262, ч. 3 ст. 264, ч. 2 ст. 268 и 269 УК РФ, а нарушение, повлекшее по неосторожности смерть нескольких лиц, – в ч. 3 ст. 262, ч. 5 ст. 264, ч. 3 ст. 268 и 269 УК РФ. В том, что это действительно так, можно убедиться, если обратиться к статьям Особенной части Уголовного кодекса, не отражающим причинение смерти двум или более лицам (ст. 247, 248, 250–252, 254 и др. УК РФ). При прочих равных условиях причинение смерти нескольким лицам квалифицируется как повлекшее смерть человека (ч. 3 ст. 247, ч. 2 ст. 147, ч. 3 ст. 250–252, ч. 3 ст. 254 и др. УК РФ).

Аналогичные правила дополнительной квалификации преступлений при конкуренции общей и специальной норм прямо следуют из закона. В нем в одних случаях в основном составе используется родовое обозначение преступления, а в привилегированном и квалифицированном – видовое. Так, в ч. 1 ст. 105 УК РФ используется обобщенный термин «убийство», а в ее ч. 2 и ст. 106–108 уточняется, о каком из убийств конкретно идет речь.

В других случаях в основном составе называется преступление, а в квалифицированных говорится о том же деянии (тех же деяниях). Скажем, в ч. 1 ст. 127 УК РФ установлена уголовная ответственность за незаконное лишение свободы, в ч. 2 – за «то же деяние, совершенное…», в ч. 3 – за «деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они совершены…».

Законодательные приоритеты и в тех, и в других случаях очевидны. Они заключаются в преимуществе квалифицированных и привилегированных составов преступления над основными, а особо квалифицированных – над квалифицированными.

Каких-то иных случаев конкуренции общей и специальной нормы уголовное законодательство, по нашему мнению, не предусматривает. Правда, на данный счет в теории имеются разные взгляды.

Так, А. С. Горелик конкуренцию, отраженную в ч. 3 ст. 17 УК РФ, видит тогда, «когда в содеянном имеются одновременно признаки исполнения одного преступления и подстрекательства или пособничества в другом преступлении» 123. Л. В. Иногамова-Хегай в рамках конкуренции общей и специальной нормы выделяет «конкуренцию норм Общей и Особенной частей УК», которая «может встречаться между нормами о неоконченном преступлении (ст. 30 УК) и самостоятельном преступлении Особенной части УК, а также между нормами о соучастии (ст. 33 и 35 УК) и отдельном преступлении Особенной части УК» 124. Таким взглядам убедительную критику дал Е. В. Благов 125.

Действительно, в отдельных статьях Особенной части Уголовного кодекса в качестве оконченного преступления по существу криминализованы приготовление к преступлению и покушение на преступление (ст. 162, 163, ч. 2 ст. 173.2, ст. 277, 295, 317 и др. УК РФ). В некоторых статьях той же части в качестве действий (бездействия) исполнителя преступления по существу криминализованы действия (бездействия) организатора, подстрекателя и пособника (ст. 150, ч. 1 ст. 173.2, 205.1, 208–210, 239, 282.1, 282.2, 291.1 и др. УК РФ). Во многих статьях Особенной части уголовного законодательства содержатся квалифицирующие признаки в виде совершения преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору и организованной группой (ст. 105, 111, 112, 117, 126–127.2 и др. УК РФ). В то же время такие статьи, думается, не конкурируют со ст. 30, 33 или 35 УК РФ, поскольку лишь по последним в отличие от статей Особенной части уголовного законодательства преступление не квалифицируется.

В соответствии с ч. 3 ст. 29 УК РФ неоконченное преступление квалифицируется «по статье настоящего Кодекса, предусматривающей ответственность за оконченное преступление, со ссылкой на ст. 30 настоящего Кодекса». Отразив же в Особенной части Уголовного кодекса в качестве оконченного преступления деяние, в принципе являющееся приготовлением к преступлению или покушением на преступление, законодатель вывел его из неоконченного преступления. Оно стало оконченным преступлением, с приготовлением к преступлению или покушением на преступление, не способным конкурировать по определению.

На основании ч. 3 ст. 34 УК РФ деяния организатора, подстрекателя и пособника квалифицируются «по статье, предусматривающей наказание за совершенное преступление, со ссылкой на ст. 33 настоящего Кодекса…». Отразив же в Особенной части Уголовного кодекса в качестве исполнительства деяние, в принципе являющееся организаторством, подстрекательством или пособничеством, законодатель вывел его из соучастия в преступлении. Оно стало самостоятельно выполняемым преступлением, с соучастием не способным конкурировать по определению.