Коллектив авторов - 20 лет Гражданскому кодексу Российской Федерации - итоги, тенденции и перспективы развития. Материалы Международной науч

Полагаем, что термин «несправедливые договорные условия» в предлагаемом ВАС РФ понимании несвойственен отечественному правопорядку. Такие условия, уже охвачены имеющимися в законодательстве правовыми конструкциями. На стадии заключения – несправедливым будет поведение сторон, если оно подпадает под признаки соответствующих недействительных сделок (кабальные сделки), на стадии исполнения – злоупотребление правом (ст. 10 ГК РФ). Несправедливым будет и отказ монополиста от заключения договора на условиях, предлагаемых другой стороной в протоколе разногласий, но только при наличии в его составе действий, предусмотренных ст. 10 Федерального закона «О защите конкуренции».

Вместе с тем общими признаками несправедливых договорных условий во всех пониманиях данного термина можно считать: во-первых, воздействие на волю контрагента, во-вторых, неадекватность, неэквивалентность встречного исполнения. Например, такие недействительные сделки помимо явно невыгодного условия (о предмете, цене) предполагают порок воли потерпевшего. Равным образом, при оценке несправедливого договорного условия необходимо искать нечто похожее, что не позволило осознать договор должным образом, заключить его вынужденно.

Однако, как бы то ни было, ГК РФ изменен, и перед Верховным Судом РФ стоит задача в соответствующем постановлении Пленума выработать рекомендации по вопросу толкования содержания нормы п. 3 ст. 1 ГК РФ в соотношении с другими нормами. При этом важной задачей является разграничение таких условий (сделок). Иначе, несправедливыми договорными условиями будут те, которые подпадают под признаки недействительной сделки, а те, которые не подпадают. Это весьма серьезная проблема. Возможно, если суды все-таки воспримут широкую («английскую») трактовку исследуемого явления, схожесть тех и других «несправедливых» условий может позволить им применять некоторые подходы, выработанные применительно к институту недействительных сделок.

В свою очередь, говоря о правовой природе принципа, закрепленного в п. 3 ст. 1 ГК РФ, на который придется ссылаться судам, заметим следующее. Применительно к осуществлению правосудия можно полагать, что положения гл. 1 ГК РФ (в которой закреплен, в том числе и «принцип добросовестности») адресованы для поиска и установления приоритета тех или иных норм при разрешении конкретного дела суду (правоприменителю), но не участникам гражданских правоотношений в качестве правил поведения (гл. 2 и последующие). В этом смысле закрепление в гл. 1 ГК РФ требования о неком абстрактном добросовестном поведении в качестве принципа вступает в противоречие с нормой ст. 10 ГК РФ, в которой, по сути, то же требование закреплено с достаточно четким определением состава соответствующего правонарушения – умышленного злоупотребления правом. Полагаю, содержание гл. 1 ГК РФ (о формах гражданского права), не позволяет квалифицировать поведение участников гражданских правоотношений как некое абстрактное правонарушение правила п. 3 ст. 1 ГК РФ. Такое поведение должно быть признано противоправным исключительно по правилам иных глав ГК РФ (например, ст. 10, 169 и др.), но не по ст. 1 ГК РФ.

Вместе с тем в сложившейся ситуации можно предложить некоторые практические рекомендации. И в Директиве ЕЭС 1993 г., и в Модельных правилах европейского частного права сказано, что не считаются несправедливыми условия, если они изложены на простом и понятном языке. Таким образом, учитывая, что при оценке договора как несправедливого, суд в его толковании будет руководствоваться ст. 431 ГК РФ, договор следует составлять грамотно, ясно. Так как предприниматели являются профессионалами (ГК РФ, как и ГГУ, написан не «для бюргеров», а для юристов, которых они могут нанять), риск неверного толкования должен быть на «потерпевшей» стороне. К слову, Обзоре судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств, утв. Президиумом Верховного Суда РФ от 22 мая 2013 г. прямо указано на то, что суды должны учитывать добровольность подписания потребителем договора с банком, по которому он вправе получить вознаграждение за присоединение к программе страхования, по сути, агентского (брокерского) вознаграждения.

Кроме того, следует помнить о презумпции добросовестности и умышленный характер правонарушения в форме злоупотребления правом, которое и является последствие нарушения правила п. 3 ст. 1 ГК РФ. Доказать несправедливость условия (а соответственно и наличие объективной стороны злоупотребления – какие границы осуществления права нарушены (могли быть нарушены) при реализации права должен «потерпевший».