Евгений Доля - Формирование доказательств на основе результатов оперативно-розыскной деятельности. Монография

Анализируя рассматриваемую статью, П.А. Лупинская обоснованно отмечала, что в ней из понятия доказательства исключен признак относимости, который поглощается таким признаком, как допустимость доказательства [77].

Критического отношения заслуживает и ч. 4 ст. 147, которая допускает в качестве доказательств результаты оперативно-розыскных мероприятий и частных следственных действий. Такое решение построено на отождествлении доказательств и указанных мероприятий и действий. Оно ведет к смешению данных видов деятельности, чревато нарушением прав и свобод граждан в уголовном судопроизводстве [78].

Практически всеми отмеченными выше недостатками страдает и нормативное определение понятия доказательства, содержащееся в рекомендательном законодательном акте – Модельном уголовно-процессуальном кодексе для государств – участников СНГ [79]. От предыдущего оно отличается тем, что в понятие доказательства кроме предметов и документов включены еще и сообщения (ч. 1, 3 ст. 142). Такое решение вносит в определение доказательства неопределенность, позволяя отнести к доказательствам любое сообщение, полученное стороной с соблюдением требований, установленных настоящим Кодексом. Следуя ему в качестве доказательств, необходимо будет признавать все сообщения, полученные в стадии возбуждения уголовного дела (ст. 220–223). Отсутствие в данном акте разъяснения понятия сообщения подтверждает обоснованность высказанных опасений.

Не нашло поддержки и предложение включить в понятие доказательства требование достоверности [80]. При таком подходе доказательства будут появляться в уголовном деле только при вынесении приговора, поскольку вопрос о достоверности всех и каждого доказательства окончательно решается именно в данный момент [81]. Но тогда возникает вопрос: а что же собирается, проверяется и оценивается органами расследования и судом до вынесения приговора? Правильно отмечал В.Я. Дорохов, что «понятие судебного доказательства как достоверно установленного факта делает ненужным само это понятие, как и всю теорию доказательств…» [82].

Нельзя признать последовательной в данном вопросе позицию авторов, полагающих, что достоверность находится за пределами понятия доказательства, не входит в него, и в то же время утверждающих, что «относимость доказательств и достоверность доказательств – различные процессуальные понятия, которые всегда находятся во взаимосвязи и не существуют обособленно друг от друга» [83].

Непоследовательность приведенной позиции заключается в излишне категоричном противопоставлении понятий относимости и достоверности («различные процессуальные понятия») и в одновременном признании того, что они «всегда находятся во взаимосвязи и не существуют обособленно друг от друга». Однако соответствующим реальности должно быть одно из двух – либо это «различные процессуальные понятия», либо они не являются таковыми и тогда действительно «находятся во взаимосвязи и не существуют обособленно друг от друга». Иного не дано.

Отмеченная непоследовательность является следствием ложной посылки, согласно которой относимость и достоверность доказательств всегда находятся во взаимосвязи и не существуют друг без друга. Относимость и достоверность доказательств могут находиться во взаимосвязи, но не всегда. Не все относимые доказательства оказываются достоверными. Могут существовать относимые доказательства, которые не являются достоверными, т. е. их содержание не соответствует действительности. Исходя из этого утверждение о том, что «относимость доказательств и достоверность доказательств – различные процессуальные понятия, которые всегда находятся во взаимосвязи и не существуют обособленно друг от друга», не соответствует действительности.

Отмеченная ложная посылка привела ее автора и к другому выводу, с которым также нельзя согласиться. Он утверждает, что «доказательства могут служить надежными средствами доказывания, если будут обладать свойством относимости и окажутся достоверными» [84]. В действительности доказательства могут служить надежными средствами доказывания вопреки приведенному утверждению и в случаях, когда они оказываются недостоверными. Недостоверное доказательство обязательно используется в процессе доказывания хотя бы для того, чтобы установить его недостоверность. И даже после этого оно не может быть исключено из процесса доказывания, а используется в нем. Примером может служить алиби обвиняемого, опровергнутое в результате его проверки и оценки в совокупности с другими собранными по уголовному делу доказательствами.