Мария Кешнер - Экономические санкции в современном международном праве. Монография

Вторая тенденция получила развитие в связи с наделением функцией принуждения международных организаций, прежде всего Лиги Наций и ООН, и формированием понятия «международные преступления государств». Основываясь на криминалистических концепциях, ряд юристов-международников начали отстаивать идею уголовной ответственности государства за международные правонарушения и соответственно рассматривать принудительные меры международных организаций как форму покарания государства-правонарушителя, т. е. как особую форму его ответственности, поскольку такие меры выходят за рамки простого возмещения и применяются в централизованном порядке. Истоки этой тенденции можно обнаружить в работах некоторых представителей традиционной доктрины международного права. Так, Биркенхед в своем «Курсе международного права», первое издание которого вышло в 1899 г., ассоциировал понятие международно-правовых санкций с идеей наказания государства-правонарушителя на основе решений международного суда, если бы таковой был создан[46]. В развернутом виде концепция уголовной ответственности государства отстаивается в работах В. Пелла, Г. Донедье де Вабра, Г. Лаутерпахта и др.[47]

Третья тенденция представляет собой синтез двух первых, в результате которого понятие «международно-правовые санкции» получает необычайно широкую трактовку, ибо в качестве таковых стали рассматривать весь комплекс негативных для государства-правонарушителя последствий, включая в него и формы ответственности, и формы санкционного принуждения. Если ранее отдельные представители традиционной доктрины международного права, например Т. Уокер[48], К. Филипсон[49], называли санкциями средства, обеспечивающие соблюдение норм международного права, то уже в начале 30-х годов прошлого столетия Г. Вебер отмечал: «Санкция – понятие весьма широкое и употребляемое в самом различном смысле. Санкция охватывает все правовые последствия, которые предусмотрены для обеспечения норм от нарушения»[50]. Подобной точки зрения придерживается и М. Л. Форлати Пиккьо: «Понятие санкций, выработанное в международном праве, пригодно для определения всех последствий неправомерного деяния, которые имеют место в отношении субъекта, несущего ответственность»[51].

Проявление такого подхода к трактовке международно-правовых санкций отразилось, например, в предварительном проекте международного уголовного кодекса, составленном в 1927 г. К. Салданья. Автор кодекса смешал формы ответственности и меры принуждения, поместив в раздел о санкциях статьи, определяющие формы ответственности, наряду со статьями о мерах принуждения[52].

В курсе П. Гуггенхайма в качестве санкций выступают и возлагаемое на субъекта-правонарушителя возмещение ущерба, и контрмеры, и коллективные принудительные меры международных организаций[53]. С другой стороны, имеют место варианты определить ответственность как санкцию. Так, П. Рейтер называет ответственность государства «санкцией обязательства»[54], а Ж. Берлиа – «санкцией исполнения международных правомочий»[55]. При таком подходе международно-правовая ответственность должна трактоваться в качестве форм международно-правовых санкций, что неоправданно стирает различия между ними.

Различие подходов к решению вопроса о соотношении международно-правовых санкций и международно-правовой ответственности обнаруживает и анализ отечественной международно-правовой доктрины. Наиболее распространенным среди многих ее представителей было понимание ответственности как всей совокупности отрицательных последствий, включая санкции, наступающие в результате международного правонарушения[56].

Такая трактовка международно-правовых санкций была впервые дана в диссертации В. И. Менжинского. «Последствия, которые наступают в случае нарушения демократического международного мира, правопорядка и законности, – писал он, – называются санкцией международного права». Анализируя затем вопрос о формах международно-правовой ответственности, он утверждал, что в соответствии с двумя ее основными формами – политической и материальной «следует различать также две основные формы международно-правовых санкций», а именно: «политические и экономические международно-правовые санкции». При этом В. И. Менжинский рассматривает в качестве санкций и средства принуждения, и формы ответственности, считая, что в системе они представляют собой наказание (репрессию), которое проявляется в мерах, «осуществляемых в принудительном порядке компетентным органом в отношении государства, совершившего международное преступление»[57].