Василий Мальцев - Принципы уголовного права и их реализация в правоприменительной деятельности

Судебная практика последних десяти лет, следовательно, резко ограничила сферу самостоятельного применения нормы о бандитизме. Фактически сейчас ч. 2 ст. 209 УК свое собственное значение утратила. Между тем полагать, что участие в совершаемых бандами нападениях не охватывает какого-либо другого преступления, означает отрицание криминогенных реалий современной жизни и факта существования общественной безопасности как одного из важнейших уголовно-правовых объектов.

В еще более зависимом, подчиненном от других уголовноправовых норм положении находится норма о терроризме. Сделанное законодателем указание об ответственности за « деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они… повлекли по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия » (ч. 3 ст. 205 УК) не только предоставило возможность инкриминировать последствия при неосторожной вине (чего, кстати, при терроризме практически не бывает), но и со всей определенностью вывело за рамки состава терроризма любое умышленное их причинение.

Поэтому и квалификация терроризма, сопряженного с реальными последствиями, без совокупности с иными нормами УК фактически исключается (будь то ст. 105 – убийство, ст. 111 – умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, ст. 112 – умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью или даже ст. 167 – умышленные уничтожение или повреждение имущества либо (нонсенс!) ст. 115 – умышленное причинение легкого вреда здоровью).

Поскольку общественная безопасность – это отношения, обеспечивающие безопасность неопределенно большого числа членов общества, их структуру составляют жизнь и здоровье граждан, собственность. Вот те социальные ценности, которые находятся в основе общественной безопасности и которым при этом причиняется вред. Следовательно, и борьба с бандитизмом и терроризмом предполагает усиление ответственности за совершение этих преступлений, эффективную охрану жизни, здоровья и собственности нормами, предусмотренными ст. 205 и 209 УК.

Если мы признаем, что бандитизм и терроризм – реально существующие социальные явления, реальные и одни из самых тяжких разновидностей общественно опасного поведения человека, то и необходимость в уголовно-правовых нормах, адекватно отражающих их содержание, становится вполне очевидной. Нельзя мириться с таким положением, когда единые в социальной действительности преступления с позиций уголовного закона буквально «дробятся на части», а следствие и суд оказываются перед задачей по возведению искусственного «огорода» из множества норм Особенной части УК.

Состав бандитизма на самом деле не содержит в качестве обязательного элемента каких-либо конкретных целей осуществляемых бандой нападений. «Это может быть не только непосредственное завладение имуществом, деньгами или иными ценностями гражданина либо организации, но и убийство, изнасилование, вымогательство, уничтожение либо повреждение чужого имущества и т. д.» 320 320 Там же. .

Вместе с тем квалификация этих деяний, как и физического насилия в ситуациях его применения при нападениях, по совокупности с бандитизмом лишает его объективную сторону собственного содержания, превращая сложный (иногда называвшийся составным) состав бандитизма в бессодержательную, полностью зависимую от других составов преступлений конструкцию. То же самое следует сказать и о составе терроризма.

Иными словами, преступная деятельность, которой в абсолютном большинстве случаев являются терроризм и бандитизм, расценивается в уголовном праве как единичные преступления, их разнородная множественность. Действующие редакции ст. 205 и 209 УК, таким образом, не только выхолащивают социальную сущность терроризма и бандитизма, создают с трудом преодолимые юридические преграды для следствия и суда, но и предполагают привлечение к уголовной ответственности дважды (если не трижды, четырежды и т. д.) за одно и то же преступление. Надо ли напоминать, что законодатель не должен нарушать принцип справедливости как в отношении законопослушных граждан, так и в отношении преступников, в частности бандитов и террористов.

Для реальной и эффективной охраны общественной безопасности как объекта, органически включающего в себя жизнь, здоровье и собственность, необходимо применительно к бандитизму и терроризму придать этому объекту особо защищаемый уголовным законом статус. Для этого следует увеличить максимумы санкций ч. 3 ст. 205 УК (опустив из ее диспозиции выражение «по неосторожности») и ст. 209 УК до тридцати лет и пожизненного лишения свободы, предусмотрев в них смертную казнь, ибо таковая может устанавливаться лишь за особо тяжкие преступления против жизни. Последние нередко как раз и образуют объективную сторону терроризма и бандитизма.