Нильс Кристи - Пределы наказания

1-20.

P a r m a n n. 0istein ed. Vidarasen landsby. Ideer, dagligliv, bakgrunn. Oslo, 1980.

Piatt, A. The Child Savers. The invention of delinquency. Chi­cago, 1969.

Radzinowicz, L. Ideology and Crime. N. Y., 1966.

Rams0y, RogoffN. Sosial mobilitet i Norge. Oslo, 1977.

R a w 1 s, J. A theory of justice Oxford, 1972.

R о s z а к, T. The making of a counter culture. Reflections on the technocratic society and its youthful opposition N Y ": 1969. "

S e 11 i n, T. Capital punishment. N. Y., 1967.

Snare, A. Konfliktlosare i narmiljon. — Rapport fra 21 nord-iske forskerseminal pa Lillehammer, Norge 1979. Scandina­vian Research Council for Criminology, 32 — 79.

Stang, H. J. Mangelfullt utviklede ogeller varig svekkede sjelsevner. Diagnoser og prognoser. Oslo, 1966.

Stortingsmelding nr. 104 (1977 — 1978) Om kriminalpolitikken. Oslo, 1978.

Straffrattskommittens betankande 1976 : 72. Band 1 oe 2 1978 Helsinki, 1978.*

Strindberg, A. Tjanstekvinnans son. Stockholm, 1878.

S10 к к e n, A. M. og medarbeidere. Politiet i det norske sam-funnet. Oslo, 1974.

Sykes, G. M. The society of captives. A study of a maximum security prison. USA, 1958.

Takala, H. Den klassiska straffrattens renassans. Utskrift av innlegg pa seminar avholdt av Nordisk Samarbeidsrad for Kriminologi, Kiljava. Finland 1978, lis.

The twentieth century fund task force on criminal sentencing: Fair and certain punishment. USA, 1976.

Thelander, A. Hassela kollektivet. En rapport om vardinne-hall och vardideologi pa et hem for unge narkomaner. Stock­holm, 1979.

Valen-Senstad. For lov og rett i 200 Sr. Oslo Politis

historie. Oslo, 1953. Wheeler. Controlling delinquents. N. Y., 1968.

1. ВВЕДЕНИЕ

Историю уголовного наказания обычно изображают как ряд прогрессивных шагов, направленных на его постепенную гуманизацию. Отмена смертной казни, пыток и членовредительства, отказ от цепей и других мер, причиняющих физические страдания, — все это может, конечно, рассматриваться именно в таком све­те, равно как сокращение случаев назначения одиноч­ного заключения и вообще приговоров к лишению сво­боды, отбываемому в тюрьме. Мы пришли к более мягкой системе уголовных наказаний. Быть может, мы стали добрее. Хотелось бы так думать. Это, несомнен­но, помогло бы в борьбе за новые реформы. Тем не ме­нее, исходя из целей исследования, отнюдь не ясно, не является ли подход, свободный от заранее принятых оценок, более эффективным.

В историческом плане трудно — если это вообще возможно — определить, какое наказание наиболее гу­манно. В крайних случаях мояшо с некоторой долей уверенности утверждать, что то или другое конкретное наказание, применявшееся в одном столетии, мягче другого конкретного наказания, применявшегося в дру­гом столетии. Жизнь всегда была самым большим бла­гом, которого можно лишиться. Но было ли это благо всегда одинаково большим? В большинстве случаев правильное сравнение должно выглядеть так: являлось ли в 1703 г., учитывая представления того времени, отсечение пальцев более суровым наказанием, чем X лет тюремного заключения в 1827 г. (также с уче­том представлений того времени) или, соответственно, У крон штрафа в 1967 г.

Более плодотворным — и в большей степени отве­чающим требованиям нормальной научной процеду­ры — было бы использование модели, которая не со­держит никаких предположений относительно прогрес­са в деле гуманизации уголовного наказания. В таком случае борьба за уголовно-правовые реформы может трактоваться как ряд усилий, направленных на то, чтобы привести уголовное наказание в соответствие с ценностями, которые в каждую конкретную эпоху по­литически влиятельные круги данного общества счита­ют основными. Ценности со временем меняются, и не следует заранее строить какие-либо предположения от­носительно усиления либо ослабления гуманистическо­го начала. В пенологии, как и в экономике, ценности, по-видимому, представляют собой переменные эмпири­ческого характера. Наказание есть причинение зла и, соответственно, это есть лишение благ. Таким образом, изучение карательной практики дает весьма убеди­тельную информацию относительно того, что считается желательным, а что — нежелательным. Изучение ка­рательной практики обнаруживает также, какие цен­ности имеют преобладающее значение в ту или иную эпоху для тех, кто располагает реальной властью в том или ином обществе.

2. НЕКОТОРЫЕ СВЕДЕНИЯ ИЗ ИСТОРИИ УГОЛОВНОГО ПРАВА НОРВЕГИИ

Для того чтобы составить конкретное представление по вопросу, являющемуся предметом нашего рассмот­рения, целесообразно кратко остановиться на истории уголовного права Норвегии.

Уголовное наказание в XVII и XVIII веках в основ­ном сводилось к причинению физической боли и за­вершалось смертной казнью. В королевском указе от 16 октября 1697 г. «О наказании отвратительных убийц» устанавливалось, что палач должен без мило­сердия пытать виновного раскаленными щипцами сна­чала возле дома или иного места, где было совершено убийство, затем, если это происходило в торговом го­роде, на всех городских рынках и во всех обществен­ных местах, а если в деревне, то трижды между местом преступления и местом казни и, наконец, на месте каз­ни. После этого отсекалась топором правая рука,