Олег Данилов - Именем Закона

Он пришел домой, стал рассказывать, веселый такой, довольный... пьяный,

конечно... Вот тогда-то я впервые и задумалась. Страшно мне стало. Смотрю на его

красную физиономию и думаю, что же мы, дураки, с собой сделали? Неужели это вот

такого опухшего типа я когда-то полюбила? Он однажды на свидание не пришел;

потом выяснилось, что ему на тренировке бровь рассекли, надо было в больницу

ехать; так вот я его полтора часа ждала, потом пошла домой и по дороге решила --

повешусь. Он, думаю, меня бросил, разлюбил, все. Жить незачем. Вошла в квартиру,

руки трясутся, пальцы не слушаются, мать ко мне кинулась, а со мной истерика, на

диван упала и ору: "Не могу без него! Не могу!" Мама, бедная, сама чуть в

обморок не грохнулась... Хорошо, подруга случайно зашла, так она бегом вниз, в

такси, в общежитие наше студенческое -- он там жил, -- схватила его, в такси в это

засунула и к нам. А я его как увидела -- под глазом синяк, голова забинтована, --

а для меня будто солнце взошло. Вот как любила. А теперь нет. Это и не он вовсе.

Другой какой-то человек...

Вы извините, не про то я говорю... Если по закону разбираться, все правильно.

Что в квартире есть, на его деньги куплено. Я ни дня не работала... Что касается

алиментов, правильно. Чаевые и ворованные алиментами не облагаются...

А мы, не знаю, как будем жить... Оля у родителей моих, я говорила... А мне,

может, жить-то и не стоит...

8 ФЕВРАЛЯ

...Опять проклятая водка! Хотя не только она. Как-то по-дурацки в этой семье все

сложилось. Инженер, человек с высшим образованием, способный конструктор -- и

вдруг с подносом бегает! Да нет, работа официанта вполне почетная и нужная, но

Косенков-то к ней никаких склонностей не имеет! Конечно, трагедия. Что может

быть хуже нелюбимой работы...

Только что узнал от соседа, который приходил за отверткой, Надежда Григорьевна

попала в больницу. Нервная депрессия...

Невеселая история, что и говорить!..

РАССКАЗ ОЛИ КОСЕНКОВОЙ

(продолжение)

-- Вы знаете, все так хорошо. Так здорово! Просто счастье! Ну я не знаю какое!

Все у нас в семье замечательно! Главное -- к нам папа вернулся! Сейчас он в

тюрьме сидит, его на десять суток посадили... Конечно, радуюсь, а как же!..

Я пришла к маме в больницу. Ей лучше стало, но все равно грустная лежит, тихая.

Вдруг слышу: в коридоре топот, какие-то вопли, возня... И в палату папа влетает.

За ним сестры, нянечки. "Нельзя! -- шумят. -- Безобразие!" -- и все такое... А

папа: "Наденька! Наденька!" -- а на глазах слезы. Увидел маму, подбежал, на руки

ее поднял и бегом по коридору и по лестнице вниз. Сестры с нянечками за ними,

крик, шум!..

А навстречу по лестнице главный врач поднимается. Папа мимо него пронесся, с

мамой на руках, а врач посмотрел на это все да как крикнет:

"Стойте!" Только не папе, а нянечкам с сестрами. Они ему, нарушение режима, да

как можно, да все такое!.. А папа уже на улице; там его, оказывается, машина

ждала. Я тоже вниз торопилась, но услышала, кик главный врач сказал: "Это, --

говорит, -- для нее сейчас лучшее лекарство! Когда, -- говорит, -- я вас научу не о

режиме думать, а о человеке!" И еще там чего-то...

Два дня папа от мамы вообще не отходил. То какие-то сказки рассказывает, то на

руки возьмет и баюкает, как маленькую... Смех, одним словом. А про ту женщину,

ну, к которой уходил, даже и не вспомнил...

А на третий день дедушка с бабушкой приехали, остались с мамой, а мы с отцом в

его ресторан отправились -- увольняться.

Часов шесть вечера было, народу в зале немного еще. Папа к метрдотелю подошел,

стал разговаривать. А тот, ну такая рожа противная, просто ужас! Здоровый,

толстый, живот висит, на пальцах перстни золотые. С папой на "ты" и с таким

презрением! "Дурак ты, Косенков, -- говорит, -- еще наплачешься, обратно проситься

будешь! И за тобой, -- говорит, -- вилки числятся и скатерти: дружки твои

растащили, а отвечать ты будешь, мы тебя, -- говорит, -- накажем слегка!" -- и

ржет.

Ну, тут все и произошло... Папа молчал, слушал, а потом -- я даже и не поняла,

вроде ничего особенного, -- просто руку вперед выбросил. И вдруг этот метрдотель

на полуслове заткнулся и как рухнет! Прямо на столик, а там посуда стояла, все

посыпалось, загремело!.. Другие официанты подбежали, стали его поднимать, а он

только мычит и головой мотает, а сам весь в салате! И еще в чем-то. В рыбе, по-

моему...

Ну, милицию вызвали, папу забрали. Я одна домой поехала. Потом мама позвонила,